— Говорит: пройдет, отсижусь немного. Я уж с диспетчерского телефона вас вызывала, из кабинета не давал, — зря, мол, людей беспокою.
— А он, случаем, не того? — Юраша щелкнул себя по подбородку.
— Да как вы можете! Вы еще и больного-то не видели.
— Не видел, — согласился Юраша. — Но нужно быть бдительным.
Больной водитель сидел на топчане и держался за его край, будто боялся упасть. Лицо его было бледным, даже синюшным, и, когда бригада зашла в кабинет и расположилась вокруг него, он поднял голову и устало оглядел каждого — Верочку, Юрашу и, наконец, остановился взглядом на Кулябкине. Понял: доктор.
— Что с вами случилось? — спросил Борис Борисович.
— Сам не пойму, товарищ доктор. Вступило сюда, — он показал на грудь, — не передохнуть. А теперь уже лучше. Я Наталье говорю: не вызывай, само пройдет.
Кулябкин кивнул и присел рядом.
— Вы бы подробнее о самом приступе, — попросил он и взял руку водителя, чтобы сосчитать пульс.
— Неудобно-то как, по ерунде беспокоим, — он помолчал. — А вообще-то я колбасу съел. Незадолго. Другого, товарищ доктор, не было.
— А раньше случалось?
— Зажмет иногда. Но чтобы так — ни-ни. Тут аж клещами. Был бы столб, в столб влетел бы.
— Понятно, — сказал Кулябкин. — Ложитесь.
— Да мне хуже лежать, — признался водитель. — Дышать не дает.
Юраша тихонечко подошел сбоку к водителю и стал принюхиваться.
— Да вы что, молодой человек, — обиделся водитель. — Я за рулем, как можно.
— Я ничего, — сказал Юраша, отступая под холодным взглядом Кулябкина.
— Принесите, Михеев, кардиограф, — сказал Борис Борисович.
— С удовольствием, — сказал Юраша.
— Ну, — с иронией шепнула Верочка. — Унюхал?
— Нет, — тоже шепотом признался Юраша. — Это они умеют, чай жуют. — Он махнул рукой. — А для Кулябкина — все больные. Увидишь, прикажет этого хмыря еще на носилках нести.
— Сейчас будем госпитализировать, — объяснил больному Кулябкин. — Юра, нужны носилки.
— Какие носилки, товарищ доктор! Сделайте укол и отпустите.
— Дядя Сережа! — прикрикнула фельдшер. — Я тебя до работы все равно не допущу!
— А ты помалкивай! — обиделся водитель. — Твое дело десятое.
— Как же десятое! Я, между прочим, медик.
— Медик! — передразнил больной. — Я этого медика недавно на горшок сажал. Зазналась больно.
— Видали, как разговаривает, — сказала девушка и тут же бросилась к дверям, замахала руками на ввалившихся шоферов. — А ну, марш отсюда! Нечего вам тут делать, болеет человек.
— Да я здоров! — крикнул водитель. Он стал торопливо снимать электроды. — Видали? — говорил он товарищам. — Везти меня в больницу решили. На работу не пускают, запутали всего!
