Он вздохнул тяжело — сердце щемило — и махнул рукой, прогоняя ненужные мысли. «Нет, — подумал Кулябкин, — к смерти привыкнуть невозможно…»
Бессмысленно поглядел на какую-то маленькую старушку с авоськой, вслух сказал: «К черту! К черту! Помогаешь тем, кто и без тебя бы выздоровел, а вот тут… Ничего совершенно, хоть вой. Бухгалтер, регистратор несчастный, поп, а не врач».
Старушка остановилась, удивленная.
Кулябкин растер ноющую грудь ладонью, пошел быстрее.
Он механически нажал на кнопку звонка и только тогда вспомнил, что ключи у него в кармане.
— А где картошка? — спросила Лида.
Он не понял жену.
— Какая… картошка?
— Та самая, за которой ты ушел полтора часа назад.
Тревожное подозрение промелькнуло в ее глазах.
— Только не говори, что ты простоял в очереди и тебе не досталось…
— Я не был в магазине, — сказал Кулябкин. — Я был у Тани. Почему ты не передала, что она приходила?
— Господи! — тихо сказала Лида. — Ну что за наваждение такое! Неужели опять она? Боря, — почти взмолилась Лида, — подумай, у тебя ребенок. Тебя достаточно поманить пальцем, и ты понесешься к ней снова…
Он резко сказал:
— У Тани болен отец.
— Болен отец, — повторила Лида. — Но разве нет «неотложки»? Участковых врачей? У тебя тоже больна Юлька, разве Таню интересует это?
Лида вдруг заплакала, увидев, его мрачный, насупленный взгляд.
— Я даже в этом ей не верю. Она способна на все, если ей станет нужно…
— О чем ты?
— Я ее не люблю, ненавижу… Я ее боюсь… — сквозь слезы повторяла она.
— Глупо, — сказал Кулябкин. — Страшно глупо, Лида. Я тебя не понимаю…
— Нет, — говорила она. — Понимаешь. Ты очень хорошо понимаешь меня.
Он повесил наконец плащ.
— Ну пускай так, пускай действительно болен… Но разве ты можешь больше других? Нет, нет, что-то у нее еще, что-то ей от тебя нужно.
Она внезапно спросила:
— Что, разводится с Антиповым?
Он промолчал.
— Ну да, конечно… Я так и знала. Я поняла, как только открыла ей двери.
— Но это же подло! — крикнул он. — У Тани погибает отец. Я только что видел обреченного человека.
— И ты собираешься помочь… обреченному? — будто уличая, спросила она.
— Да! — в запальчивости крикнул Кулябкин.
— Почему ты меня обманываешь? — всхлипнула Лида. — Разве я мало делаю для тебя и для Юльки? Разрываюсь между домом и работой…
Он прошел в комнату, присел на край Юлькиной кровати, повернул к себе рисунок. Грузовик с красным крестом вез капусту.
— Помнишь, — сказала Юлька, — давным-давно, может завтра, ты мне обещал сказку про вежливого удава?
