— Мы не принимаем приказы принца, — Мило благодарно взял ужин. Он стал зачерпывать его ложкой в рот. — Стражи отвечают только тому, у кого Оливковая корона. Капитаны просто приняли предложения принца.
— Это сейчас ты так говоришь, но всегда можно назначить новых капитанов, которые будут радостно плясать под дудку принца, — Эдмундо кивнул на сцену в углу возле них, где женщина в пышной юбке плясала под ритм барабана. — Лучше уйти, пока не попросили сделать то, что перечит твоему сердцу.
— Быть стражем — мое призвание, — сказал Мило. Одна из девушек — вроде, Карла — захихикала, прижав пальцы ко рту. Мило подмигнул ей, пока жевал.
Риса подавила странное желание ударить девушку. Она не знала, почему, может, потому что не любила бесполезных девушек в кружевах, которые не занимались ремеслом, а только хихикали, надеясь, что этим обеспечат себе хороший брак. Вместо этого она повернулась к рагу. Хоть миски тут были не такими, как в казе, пахло вкусно. Она осторожно попробовала.
— Его мать была стражем, — сказала Мина Рисе. — И ее родители. О, мы любили Тару. Она была мне как дочь! Настоящая дочь! — слезы заблестели в ее глазах. Она вытащила из объемной груди платок и высморкалась в него.
Риса не сдержалась, отвернулась от спектакля эмоций и выпалила Мило:
— Твоя мама была стражем? — она закрыла рот, понимая, что пялится.
— Ты не знала? Не просто стражем, — щеки Амо раздулись от мяса во рту. — Она была из отряда короля. Телохранитель короля.
Риса потрясенно смотрела на Амо и Мило. Она представляла мать Мило как пухлую старушку на кухне семьи. То, что она была из стражи короля, означало, что она была из самых опасных и сильных бойцов Кассафорте. Конечно, у нее была книга Катарре про мечи!
— Но…
— О, Тара была лучшей, — сказал Эдмундо. — Кралась как горная кошка, когда нужно, и так же быстро прыгала. Четыре раза ее награждали за храбрость! Четыре! Больше всех из стражи короля.
Мило не смотрел ей в глаза. Он ел ужин, а она глядела на него.
— И тебя наградят однажды, Мило, — сказала Карла, хихикая. — Ты точно такой же смелый.
— Уверена, ты смелее! — Мисса придвинулась и сжала руку Мило. — И сильнее, — она сжала его бицепс.
Риса с презрением смотрела на девушек.
А потом толпа захлопала. Руки поднялись и хлопали, и Риса на миг потеряла лицо Мило из виду. Когда она увидела его, он смотрел на нее, делая глоток из фляги. Она думала о нем иначе, узнав о нем больше? Разве она могла сказать, что он стал еще важнее, раз его мать была одним из самых уважаемых стражей в стране? Он был просто Мило. Порой забавным, порой серьезным, порой улыбающимся. Его было невозможно не любить, кем бы ни были его родители.
