Сергеев уже дополз до моста, когда заметил провода, спускавшиеся с настила под воду.
— Мост минирован! — шепнул сапёр, поровнявшись с ним.
— А куда идут провода? — спросил Сергеев.
Но сапёр не ответил. Сергеев обернулся. Сапёр лежал ничком, и из-под его груди, как ящерица, ползла струйка крови.
Просвистела новая очередь. Двое автоматчиков юркнули под мост и, укрывшись за береговой бык, открыли огонь по немецким пулемётам.
Сергеев дополз до провода и стал тянуть его из воды. Провод шёл на тот берег.
Немецкие пулемётчики, видно, потеряли Сергеева из виду.
Пули дробно стучали по стропилам моста.
Сергеев бросил провод, вскочил на ноги и, не переводя дыхания, кинулся на мост. Добежав до того берега, он плашмя упал на землю и пополз к проводу. Провод тянулся через песчаный берег к землянке. Сергеев, обогнув землянку справа, встал напротив её двери и дал очередь из автомата.
Подождал минуту.
Подполз поближе. В землянке было тихо.
Сергеев сорвал драное одеяло, заменявшее дверь, и шагнул в землянку. На бревенчатом полу лежал немец. Из-под волос, которые чёлкой падали на узкий лоб немца, стекала кровь. Рука немца лежала на ручке динамомашины. Ещё полминуты — и минированный мост был бы взорван.
Сергеев перерезал провода финским ножом и вышел из землянки. На том берегу шёл рукопашный бой. Немцы были прижаты к реке. Сергеев вспомнил про пулемётчиков, что Держали мост под контролем. Уже не скрываясь, в полный рост, он вышел на берег и, сразу заметив немцев у станкового пулемёта, дал по ним две коротких очереди.
Сергеев был первым, кто прошёл на правый берег реки. Когда эта мысль дошла до его сознания, он вдруг услышал мощное перекатное «ура»… По мосту бежали десятки бойцов. Как только они очутились на этом берегу, Сергеев присоединился к ним…
К полудню бой стих. Деревня была очищена от немцев.
В те дни Василий Егоров был ефрейтором. Его имя после этого боя было занесено в книгу героев Н-ского полка. Сейчас он учится в пехотном офицерском училище. А в полку ждут возвращения Егорова — офицера из солдат.
Полы полушубка примёрзли к земле. С утра морозило. И как лёг Егоров за свой пулемёт, так и не вставал уже четвёртый час.
Впереди — немецкая линия обороны. В тридцати метрах позади в овраге собирались две наших роты для штурма немецкой позиции. Командир приказал Егорову держать немцев под беспокоящим огнём, не давать им высунуть головы из траншей, пока роты не подымутся в атаку.
