— Ну-ну! Не надо мокроты. Слушай, мы ж так не договаривались, а?.. — Отворачиваясь и уродуя лицо судорогой, чтобы самому не сорваться, — не заплакать, Демьян жал онемевшими руками к груди ребенка и бессвязно кричал что-то еще, трезвея и бодрясь от собственных слов:
— Поживешь пока с моими! Баба у меня добрая, не думай! Хлопцы тоже, не бойся, не обидят… Ничего не бойся. Все наладится… Ни-ч-чего!..
Утром, собираясь в дорогу, Тамара узнала от заплаканной сестры о ночном скандале в доме.
— Ты иди глянь, — заговорщицки подмигнула Надежда, показывая глазами на отгороженный ситцевой занавеской угол спальни и оглядываясь, будто и не у себя дома, — кого он подобрал на дороге и приволок домой!
— Неудобно… А кого? — замялась Тамара.
— Цыганку с дитем! Он мне крестится-божится, что нет, а я ж не слепая — вижу.
— Ну?..
— Вот те и ну! Черная, волосья до колен и Верой звать. Ясно-понятно.
— Погоди, — остановила сестру жестом Тамара. — Я вон тоже черная, как видишь… И ты… А как, ты сказала, ее звать? Ладно, иди управляй мужиков.
Выждав, когда все ушли на кухню завтракать, Тамара на цыпочках прошла к закутку, заглянула в щелку и… отшатнулась. Повернула было на кухню, но передумала — решительно отбросила ситцевый полог.
— Ну, здравствуй, подруга!
Вера, увидев перед собой Тамару, изменилась в лице.
— Как ты… тут? — Отняла от груди малыша, застегнула кофточку — все делала машинально, не сводя с Тамары сухого горячечного взгляда.
— Тут? Это вот я у тебя хочу спросить, — Тамара усмехнулась, подсела сбоку на край лежанки. — Ну это ж надо — такая встреча. О какой, думаю, цыганке с утра мне Надька талдычит? Ты что ж ушла тогда… слова на прощанье не сказала?
— Ушла. Не могла по-другому…
— Георгия сынок? — Тамара показала глазами на ребенка.
Отведя глаза в сторону, Вера через силу выдавила:
— Чей же еще.
— Я догадывалась. Знаю муженька… Но на тебя никак не могла подумать! — Тамара в упор разглядывала бывшую квартирантку, словно еще не веря в то, что произошло около двух лет назад.
…Когда на пороге появилась девушка из деревни и предложила себя в домработницы, Тамара первым делом отвела ее на кухню, накормила, попросила рассказать о себе. Оказалась землячкой: несколько раз назвала Хотомль — недалекую от Видибора деревню. И все же Тамара долго отчего-то колебалась (предчувствие, что ли?), прежде чем сказать:
— Тесновато у нас, сама видишь, и муж мой, сразу говорю, не подарок… Но если останешься — глядишь, придумаем что-нибудь и с работой. Решай.
