А в той частичке было много силы.
Когда я вел Сокола с кладбища, мои руки тряслись. Надо было хорошенько подумать – а значит хорошенько выпить. Я завернул в бар и хлестал бренди до тех пор, пока бар не закрылся, и меня не выпроводили на улицу. Была глухая ночь, смог не рассеялся, так что я шел домой сквозь плотное серое облако, пока не уткнулся в перекресток.
Если свернуть налево, то еще пара поворотов – и я дома. Нынче у меня роскошный дом. Большой. Я не был там уже две недели. Я нанял служанку, и она живет там одна, будто зажиточная, но покинутая любовница. Поворот за поворотом – и я снова в офисе. Уже за одиннадцать, слишком поздно для того, чтобы бросать вечернюю выпивку. Но если учесть, когда я начал…
Страх и возбуждение отхлынули, подступила усталость. Большая кровать в доме пустая и холодная. Вряд ли служанка подложила туда грелку. А в офисе тепло. В общем, все очевидно.
Я поднялся по лестнице со всей осторожностью, на которую способен пьяный мужлан весом в три сотни фунтов. Мне не нравится вонь ламп на китовом жире, так что я зажег свечи. Свет от них теплее. Малдон уже оставил список на моем столе и уж точно разошелся вволю: медная проволока, канистры, дерево, бронзовые трубки. Плюсом к этому набор инструментов, пара окуляров с линзами, какие используют «таланты», оборудование для кузни и дюжина нарезных ружейных стволов. Конечно, все нетрудно достать, но ружейные стволы чертовски дорогие. А мысль о кузне под моим офисом, да еще о постоянно пьяном Малдоне в ней…
Я вздохнул и потер пересохшие больные глаза. Можно было бы подумать, что Малдон оборудует ткацкий станок света или что-то похожее, но когда Шавада вторгся в разум Глека, то забрал способность плести свет. Не знаю, почему, но драджи умеют плести свет не лучше, чем наши колдуны – запускать психочервей. Может, близость к свету не совместима с настолько темными тварями? Трудно сказать. Малдон – единственный спиннер, оказавшийся в такой ситуации.
Да, список покупок моего безумного недо-ребенка уж больно небезопасен. Я-то закуплю все нужное, пусть дитя потешится вволю и хоть чем-то займется, но пусть возится не здесь, а в моем доме. Нельзя рисковать офисом. Я написал бумажку для бухгалтерии. Пусть найдут приличных мастеров и выдадут им нужную сумму. Если Малдон увлечется хоть чем-то, глядишь, не станет кончать с собой.
Я зевнул. Эх, где ты, молодость? День беготни по лестницам и тяжелого питья стал жутко утомлять. Я выбрался из доспехов и при том ужасно лязгал.
