Знакомую фигуру в длинной белой ночной сорочке, трепетавшей на ветру – той самой, в которой мы арестовали его. Плечи ходили ходуном – бедняга не мог отдышаться. Я с легкостью узнал его и со спины. Мароло Накомо, звезда сцены и предатель Границы, стоял у проломленной в стене дыры и глядел на Валенград.
Солдаты Тьерро окружили Мароло, но не приближались. Судорожно хватая ртом воздух, я приковылял к ним. Честно говоря, не я один задыхался и обливался потом. Чертовски долгий подъем.
– Сэр, что теперь? – спросил солдат.
Тип с взведенным, готовым к стрельбе светострелом. На мгновение я решил, что он обращается ко мне, но нет – все глядели на Тьерро. А тот шагнул вперед, выглядя очень уверенным в себе.
– Эй, вы там, слышите меня? – крикнул он. – Вы можете говорить?
– Полегче, – тихо проворчал я. – Это человек мне нужен живым.
Судьба – капризный комедиант. Она вернула мне единственный ключ к убийству Левана Оста и похищению Ока Шавады и поместила этот ключ на край обрыва в тысячу футов. Человек в положении Накомо мог бы предпочесть быстрый путь вниз белой камере и новым допросам, но если актер и заметил нас, то не подавал виду. Его плечи дрожали. Его Ступни касались самого края. Сильный порыв ветра – и Накомо полетит на площадь внизу.
– Он делал что-нибудь с тех пор, как ты поднялся сюда? – спросил я у Тьерро.
Вот же хрень. У меня прямо течет с подбородка, а Тьерро хоть бы подмок.
– Нет, он просто стоит.
– Что причинило ущерб?
– Не знаю. Но что бы это ни было, оно нас тормозит. Оружие на изготовку!
Охранники неуклюже нацелили ружья в спину Накомо.
– Он забрал мое лицо, – не оборачиваясь, сказал Накомо. – А я не хотел отдавать ему свое лицо.
– Накомо, послушай меня! – крикнул я.
Тьерро удивленно глянул в мою сторону, но тут же снова уставился на актера.
– Ты знаешь его?
– Оставь его мне, – сказал я.
На белой рубахе Накомо – потеки крови. Наверное, часть ее – от моих «галок» и Валии. Как-то само собой до боли стиснулись зубы.
– Я не хотел делать ничего плохого, – признался Накомо. – Я не хотел ни во что вмешаться. Я же не плохой человек.
Ветер уносил его негромкие слова – почти не разобрать.
– Отойди от края и положи наземь оружие, если оно у тебя есть! – крикнул я. – Ты же еще под арестом.
Он не ответил.
– Накомо, ты же знаешь, кто я! Повернись. Медленно.
– Капитан Галхэрроу, я знаю вас. Вы – поступь смерти для таких, как я. Они сказали, что я слишком стар, чтобы играть Лейонара. Слишком стар! В конце концов, сцена предает всех нас. Я хотел все начать заново. Преподать критикам урок, и вернуться в Леннисград. Какое тщеславие. И за него мне сейчас умирать – и за мое бесполезное лицо.
