— Не вариант, — недовольно пробурчал я, поняв, что добром мы не расстанемся.
— Живи как знаешь, — мягко произнесла Ряжская, наклонившись ко мне и щекоча шею своими волосами. — Не хочешь ходить сюда — не надо. Но зачем сжигать мосты, Саша? Для чего? Сломать всегда проще, чем построить, уж прости меня за банальность. Будем считать, что ты в длительной командировке. С разницей в окладе.
— Ольга Михайловна, и к чему это шапито? — рассмеялся я. — Ничего не изменится. Не буду я, как та золотая рыбка, у вас на посылках служить. Мы славно провели время, вы пару раз помогли мне, я тоже выручил вас — и все. Сказка кончилась, начались будни.
— Строптивый мальчик, о каких «посылках» ты говоришь? — Голос Рижской обволакивал меня, как паутина — беспечную бабочку. — Это просто знак признательности за все, что ты для меня сделал. Ты спас моего мужа, ты нашел того, кто хотел его смерти, так неужели я не могу для тебя сделать хоть что-то? Например, такую мелочь?
Шут с ней. В конце концов, какая разница, где именно моя трудовая книжка валяться станет — в мусорном баке у моего дома или тут, в сейфе под замком? Что пнем об сову, что совой об пень — все едино.
— Хорошо. — Я встал со стула. — Пусть будет так. Спасибо. Но сразу предупрежу — по звуку горна и царственному взмаху правой длани я сюда бегать не собираюсь, поскольку вашим сотрудником себя более не считаю.
— Пусть будет так, — с достоинством повторила мои слова Ряжская. — Но, надеюсь, на дружескую помощь и поддержку в особых случаях я рассчитывать могу? За наличный расчет, разумеется?
— По ситуации, — подумав, согласился я. — Если это мне самому будет интересно. И никаких «ты обязан» и так далее. Хоть раз подобное услышу — дружба врозь.
— На том и договоримся. — Ряжская сложила мое заявление об уходе пополам, потом еще раз и убрала в свою брендовую дамскую сумочку. — Какой же ты все-таки ершистый товарищ, Смолин. Но это мне нравится. Может, поедем пообедаем? Я угощаю. Есть тут неподалеку один милый ресторанчик с отличной едой и приватными кабинетами. А какие там десерты! Объедение. Я бы сама ими побаловалась и тебя побаловала.
Знаю я твои десерты, Ольга Михайловна. Ты меня Восьмого марта чуть до отвала не накормила, хорошо хоть ума хватило отказаться от нежданной трапезы.
Или съездить полакомиться? Почему нет? В прежней жизни такого обилия сладкого на меня за пару лет не сваливалось, а тут вон чуть ли не каждый день предложения поступают. Начинаю ощущать себя героем-любовником, роковым мужчиной. Как одна моя знакомима выражалась: «альфачом».
