Петра будто по лицу ударили.
— Не имеете вы права залезать мне в душу! — взорвался он.
— Ну… извини, Петя, — смутился Одинец. — Я только к тому, что, может, тебе трудно. У нас, думаешь, сердце не болит? Да мы все гуртом… за тебя, мы — сила! — Он сжал кулак, крепкий, жилистый, размером с детскую головку. — Делай как знаешь, только бригаду свою не забывай.
Это, пожалуй, больше всего задело Петра. Разве он забывал бригаду? Разве о себе думал? Эх вы, друзья-товарищи мои!.. Такие добрые и такие глупые… Сейчас ли им сказать или после?.. Тут дело такое, они должны знать. Обо всем должны знать…
— Сегодня что устанавливать будем? — вдруг спросил Невирко, словно и не было никакого разговора с Одинцом. — Стенные?
— Какие подвезли, такие и поставим, — ответил один из монтажников.
— Не то говоришь, Гришуха, — загадочно улыбнулся звеньевой. — Подвезли, не подвезли! Плохо, коли не подвезли… А мы что — должны ждать? Порядок должен быть!
Монтажники удивились. Вместо того чтобы защищаться и оправдываться, Петр еще пытается наступать на ребят. Выходит, будто и не виноват. Видно, что-то свое у него на уме.
— Вы меня критикуете, хлопцы, — уверенно заговорил Невирко, — а я вам на всю эту критику одно скажу: слабаки мы. Да, да! И я слабак. Наслушался вчера речей и решил, что поумнел. Задача стоит перед нами ясная, а мы всё тянемся помаленьку. Подвезут, подождем!.. Что подвезут? Чего ждать-то будем? — В его голосе появились металлические нотки. — Выбивать надо, требовать!.. Тут мне посоветовали не забывать свою бригаду, а я и не собираюсь забывать!
Одинец удивленно смотрел на Петра. Разошелся парень! Говори, говори, пока мы еще тут сидим, а не на морозе, не на верхотуре. А мы послушаем.
— В общем, так, — заявил улыбаясь Петр Невирко. — Мы должны сделать рывок. Всех обогнать. Если мы — сила, пускай нас слушаются, кому положено.
— Ты давай точнее, — ничего не понимая, попросил его со своей скамьи парторг.
— Будем выбивать все, что нам положено. Каждую панельку! — Петр даже кулаком кому-то погрозил. — Я за все буду отвечать!
На столе прораба зазвонил телефон. Парторг схватил трубку:
— Кого, кого?.. А, Невирко… Он тут, — и протянул трубку Петру.
Все, уже одетые, стали выходить во двор. Одинец вышел последним, с порога бросив звеньевому:
— Не больно долго, а то хлопцы ожидают на морозе. Петр приложил трубку к уху. Голос Майи был тихий, виноватый, робкий.
— Петрусь… я все знаю… Хочу только сказать тебе… Спасибо, Петенька!..
