Следующие дни тянулись мучительно медленно.
Энцо уезжал рано утром в Милан и возвращался домой поздно вечером, видимо, для того, чтобы управлять своей многомиллиардной компанией.
Можно было подумать, что он забыл о Саймоне, если бы однажды утром Матильда не вылезла из кровати, чтобы посмотреть, как там ее малыш, и не обнаружила его вместе с Энцо на кухне.
Энцо, в белоснежной рубашке и темных брюках, сидел рядышком с Саймоном за столом, поедая яйца и тосты, которые явно приготовил без посторонней помощи, и болтая со своим сыном так, словно делал это всю свою жизнь.
Он был полностью сосредоточен на ребенке, который весело болтал о гоночных машинках, лошадках и бассейнах.
Матильда тихо, чтобы не мешать им, вернулась обратно в кровать. Она лежала и смотрела на балдахин, прокручивая в голове звук голоса Энцо, полный тепла, когда он разговаривал с их ребенком. Тепла, которое она помнила.
У нее не вызывало никаких сомнений, что он хочет быть с ребенком, и не только потому, что является его отцом, но потому, что ему на самом деле хотелось узнать Саймона. Ей бы радоваться, но она не испытывала ничего, кроме чувства вины.
В течение следующих нескольких дней Энцо завтракал с сыном каждое утро, оставляя Матильде несколько часов для себя. Она думала, что будет наслаждаться этим временем, но ошибалась. Потому что ей нечем было заняться, и она только и делала, что размышляла.
Она пыталась отвлечься, исследуя виллу, изучая старую библиотеку с полками, забитыми интересными книгами, или разглядывая портреты, висевшие в столовой.
Она ждала, что Генри позвонит ей первым, чтобы справиться, как у них с Саймоном дела, но он молчал.
И пять дней спустя после приезда на виллу Энцо Матильда наконец собралась с духом и позвонила мужу. Он ответил не сразу.
– Матильда? – радостно спросил Генри, и до нее донеслись звуки музыки и громкие разговоры. – Я все думаю, как ты. Как Саймон?
– У него все хорошо.
– А у тебя? Когда тебя ждать домой?
– В том то и все дело, – сглотнула Матильда. – Энцо хочет, чтобы Саймон пожил с ним в Италии некоторое время.
– Понятно, – после небольшой паузы ответил Генри. – Я ожидал подобного развития событий. Кардинали не из тех, кто легко сдается.
– Ты прав.
– Значит, ты тоже собираешься остаться в Италии?
Он спрашивал таким безразличным тоном, словно его совсем не интересовали ее планы.
– У меня нет выбора. Я могла бы обратиться в суд, но…
– Но ты не сделаешь этого, – решительно заявил Генри. – Ни нам, ни Саймону это ни к чему. Он счастлив?
