— Отец, — тихо поприветствовал его папа, когда они подошли. Дед кивнул, коротко обнял его, затем маму, Сашу и Петю. На секунду прижатая к его строгой мантии, Саша ощутила запах мороза и сигарет.
Один за другим подходили люди, что-то говорили, сочувственно брали руки бабушки Оксаны в свои, чтобы после подойти к гробу и опустить в изножье белую розу. Прадед всегда любил цветы, розы в особенности. Как он был рад, когда Василиса сказала, что собирается углубленно изучать травологию!..
— Мои соболезнования, — прозвучало в который раз, однако что-то в голосе говорившего привлекло внимание (возможно, тонкий холодный немецкий акцент в произнесённой по-русски фразе), и Саша повернулась. Перед бабушкой и дядей стоял высокий маг с аккуратной сединой в каштановых волосах; на его локоть опиралась самая красивая и величественная дама, которую Саше доводилось видеть. — Вашего отца будет не хватать.
— Благодарю вас, барон, — блекло отозвалась бабушка.
— Константин Аркадьевич служил примером мудрого политика, — продолжил барон. Его спутница молчала, пристально рассматривая дядю Мишу. — Пусть далеко не всегда мы сходились во мнениях, я многому научился, наблюдая за его решениями. Как и многие из собравшихся сегодня, я полагаю.
— Мы надеемся, наследие господина Мелехова продолжит жить, — произнесла красивая дама — баронесса, наверное.
— Мы приложим к этому все усилия, уж поверьте, — сквозь зубы проговорил дядя Миша, и пара отошла к гробу, чтобы возложить цветы. И вот тут… может быть, Саше показалось, но барон и баронесса задержались у гроба несколько дольше, чем прочие. Когда они отходили, дедушка Александр не сводил с них пристальнейшего взгляда.
Церемония длилась ещё долгое время, и под конец Саше едва стояла на ногах. Больше всего сил у неё отнимали чужие взгляды, такие пристальные, такие серьёзные. Редко в чьих-то глазах Саша замечала сочувствие.
В конце это стало невыносимо. Едва приличия позволили, Саша сбежала из зала на улицу, на январский мороз, и выудила из потайного кармана сигарету. Спрятавшись за углом от ветра, Саша прикурила от палочки и глубоко затянулась. Её трясло, и вовсе не от ледяного ветра.
— …касается тебя.
— Я лишь задал вопрос. Отвечать или нет — твоё право.
Эти голоса!.. Саша вжалась в стену и обратилась в слух. Первым (по-немецки) говорил дед Александр, а отвечал ему… кто это был? Саша определённо слышала его голос сегодня.
— Не думаю, что мой ответ требуется. Всё очевидно.
