«От войны с правдой, — считал Александр. — От войны с нашим общим будущим». Его отец, Герхард Штайнер, был правой рукой Гриндевальда в последние годы его правления, и Александр гордился им — что бы ни пытались доказать ему напыщенные глупцы вроде Винтерхальтера. «Вот они-то как раз и не понимают, что, разбив Гриндевальда, с большой долей вероятности обрекли себя на угасание и гибель. Да, Гриндевальд в своё время уничтожил часть несогласных — так делает каждый завоеватель… Но ведь в конце концов он вёл магический мир к объединению, а после — на сражение с теми, кто действительно нам угрожает, с этими маглами, — он непроизвольно сжал книгу крепче. — Глупцы, какие глупцы… Ещё пару десятилетий они будут праздновать победу своего „святого чистокровного лагеря“, а маглы в это время разовьются ещё больше, ещё дальше оставят нас позади…»
— У тебя сейчас такое лицо, будто ты призываешь огненный дождь на чью-то несчастную голову, — Штефан Баумер подошёл и без спроса уселся рядом с ним на скамейку. — Признавайся, кто счастливец? Твой швейцарский лучший друг?
— Плохой повод для шуток, — проговорил Александр, заложив устав закладкой и захлопнув его.
— Знаю-знаю, извини, — Штефан примирительно поднял руки. — Что тебя гнетёт, дружище?
Александр ответил не сразу. Выпрямив спину, он устремил взгляд на противоположную стену двора — ту самую, на которой когда-то давно Геллерт Гриндевальд вырезал свой знак: круг, заключённый в треугольник, и пересекающая их вертикальная черта. Знак Даров Смерти.
— Я думал о том, что будет дальше, — медленно произнёс он. — О будущем, которое предстоит нам теперь, когда правильное разрушено.
Штефан тоже посмотрел на огромный знак, который ни время, ни все усилия учителей Дурмстранга и приглашённых магов не смогли стереть.
— Я знаю, ты относишься к этому очень серьёзно, — сказал он, — но порой мне кажется, что ты сгущаешь краски. На наш век спокойной жизни хватит — маглы не настолько умны, как ты опасаешься.
— Полагаешь? — проговорил Александр с тенью раздражения. — А ты в курсе, Штефан, что не далее как двенадцатого числа маглы отправили первого человека в космос?
— Нет, — Штефан удивлённо посмотрел на него. — А ты откуда знаешь?
— Слежу за магловской прессой, — лаконично пояснил Александр. — Ты вообще представляешь, как они это сделали?
— Полагаю, с восторгом, — отшутился Баумер. — Да брось, велико дело! Я могу тебе через час предоставить десяток сообщений в газетах разных стран, что какой-нибудь волшебник долетел до Луны на метле или ковре-самолёте. А то и на вырванном с корнем дереве — эти русские из Колдовстворца, говорят, ничем не чураются.
