2
Зимы были суровые, без оттепелей, и тянулись так долго, что все уставали от темноты, холодов, от тяжелой, сковывающей тело одежды и нетерпеливо ждали весны, радовались даже самым первым ее приметам: вот свету прибавилось; вот появились первые легкие облачка и открылись чистые небесные разводья, на белый, искрящийся снег упали густые, как бельевая синька, тени; вот бахрома стеклянных сосулек повисла вдоль крыши, запела сверкающая капель, и курица под окошком напилась, как говаривала мать.
Пробивалась, набирала силу весна медленно, в трудном противоборстве с зимой. Налетит вдруг с полуночи разбойный ледяной ветер, и снова неистовствуют метели, лютуют морозы.
Только в мае на солнцепеках и речных обрывах начинал подтаивать и оседать крупитчатый ноздреватый снег. Первым зацветал живущий и под снегом багульник: кругом бело, а на сугревах фиолетово-розово пламенеет пахучая кипень цветения. Вот и ярко-зеленая щетинка новой травы укрыла пригорки, а Студеная все еще спит подо льдом.
Но в одну сырую, туманную ночь жителей Улянтаха пробуждает пушечная пальба: под напором прибывающей воды на реке ломается лед. Утром весь поселок высыпает на берег провожать зиму: с ледоходом на Студеной полновластно приходит в Улянтах весна. Стеклянно-зеленоватые льдины с треском и громоподобным грохотом сталкиваются, громоздятся друг на друга, становятся дыбом, тонут и снова всплывают, и весь этот заполнивший берега сплошной поток ворочающегося, шумного битого льда полая сверкающая вода стремительно несет мимо поселка, на север, к океану.
После ледохода вся лесная и полевая растительность оживает, спешит выбросить листья, зацвести. Из земли проклюнулись и едва уловимым запахом талого снега задышали нежно-синие подснежники, по берегу Говорухи огненно-желтыми свечками загораются мохнатые жарки, пушистыми шелковистыми сережками одеваются кусты ивняка и тальника.
Будто выздоровлению после затяжной, изнурительной болезни, радовался Федя весенней теплыни. Щурясь на яркое солнце, он с расслабленной улыбкой глядел, как над землей голубым маревом курился разогретый воздух. Каких только запахов в нем не намешано! Тут и влажный запах талой земли, и терпкий, горьковатый запах молодой травы и оживающей хвои, и запах оттаявшего на дороге конского навоза, в котором с отчаянным писком роются воробьи, и острый запах дыма костров из картофельной ботвы, сжигаемой в огородах. И дышится легко, и на душе веселее, во всем теле какая-то лень, блаженная истома, и волнует смутное ожидание каких-то перемен в жизни, перемен непременно к лучшему.
