Стали появляться жёлтые шары, направленные на собственно Елисейские поля. То есть выпущенные над нами. Появление шаров сопровождалось звуками хлопков от их почти мгновенного разрыва. Я догадался, что это жандармы, очевидно, имеют заточенные гвозди или приспособления для протыкания воздушных
шаров. «Жилеты! Жилеты!» — раздалось в толпе. Непонятно — с осуждением ли либо с поощрением.
Я увидел, как вполне себе солидный седой господин опустил руку с жёлтым шаром за полицейский барьер. К нему и его спутнице тотчас протиснулись вполне себе мускулистые активисты в гражданском и, скрутив их довольно грубо, увели. Женщина сопротивлялась, но активисты (думаю, всего лишь флики в гражданском) неумолимо увели их. У мужика даже была седая бородка.
Потом проехал Макрон в открытом автомобиле, стоя, с начальником штаба французской полиции. Его освистали.
Невидимые в толпе жилеты без жёлтых жилетов было запели «Nous est lа!» («Мы здесь!»), но звук невидимо подавили.
Прохождение их старомодных войск длилось мучительно долго, морпехи в белых гетрах были живописны, их старые танки были великолепны, их драгуны тряслись в сёдлах, как на исторических спектаклях, конские хвосты на начищенных шлемах сотрясались.
Миллионная толпа ахала, охала, но Макрона современные французы всё-таки освистали. Разобрались, нашли в себе силы.
Хоть это и было долго, статная кобылка Фифи успокоилась почему-то, хотя и с меньшим энтузиазмом снимала самолёты над нами и войска. Я смотрел и думал, что хорошо бы водки, рот будет болеть, но водки бы. Постепенно теплело. Вообще-то, прилетая в Paris в июле, ждёшь адской жары. А тут такой холодный день. Водки бы.
Вместе со всеми мы повалили в перпендикулярную от Champs-Elysees улицу, присели в сквере с яркими цветами, сфотографировались по отдельности, как шпионы, отдохнули на каменных плитах, сидя на французских флагах из клеёнки (нам их вручили, ещё когда шли туда). Затем мы вышли на мост, чёрт знает какой, перешли Сену и двинулись куда и все, так дошли до Palais BourЬоn'ов, где у них заседает Национальная ассамблея, и тут я вспомнил, где нахожусь, и мы углубились в бульвар Сент-Жермен.
В кафе, первом же попавшемся или во втором, мы выпили, Фифи — белого вина, а я — пива. Выпив пива, я вспомнил про водку и заказал у молодой официантки. Через довольно продолжительное время ко мне пробралась (там было очень много народа) пожилая дама, чтобы сообщить, что водки у них нет.
Как нет? В кафе на бульваре Сен-Жермен — и нет водки? В парижском кафе водки нет?
