— Ну, к нам ваш упрек не относится, — с обиженным видом заявил Хосе. — Только благодаря организованным нами массовым выступлениям, которые выдвинули профсоюзные и политические требования, Ламейнери заставили отказаться от своего решения отдать земли Пило Сарразаку. Если бы не мы, господин Жожо Фоссад оставил бы рабочих без жилья, зато было бы где играть в мяч.
Жожо открыл рот, и из недр его гортани зазвучал могучий бас, исполненный священного негодования.
— Это ложь! Ваши методы омерзительны, господа! Этот проект устроить стадион, да я — черт побери! — воевал против него с самого начала, и если в конце концов от него отказались, то только благодаря мне, моей активной политике.
— Его активной политике! — с издевкой подхватил Тастэ. — Впрочем, если активность измеряется величиной зада, то он в самом деле активный член муниципалитета, потому что занимает сразу три стула!
Кош постучал ручкой по столу.
— Вернемся к нашей резолюции. В воскресенье мы примем ее на митинге. Ну а дальше?
— Делегация снесет ее мэру, — сказал Хосе.
Тастэ пожал плечами.
— Плевал мэр на твою делегацию! А бумагу твою он снесет в уборную, как сказал твой отец! Знаешь, сколько в этом году коммуна отвалила денег попам? Двенадцать миллионов! На эти деньги можно было бы построить пять школ! Спроси у Коша, пригодились бы ему эти школы, когда он не смог принять в четвертый класс с техническим уклоном треть желающих! А если на участке в Пило построят жилые дома, то ребят станет еще больше. У тебя есть школы, куда их девать?
— Если бы мы сидели в мэрии, в школах не было бы недостатка.
Фоссад нерешительно приподнял руку.
— Позвольте, позвольте! Вот уже три года, как в плане муниципалитета значится строительство школьных зданий. Не наша вина, что министерство финансов до сих пор…
— Еще бы! Разве ваша вина, что вы отремонтировали церковь святого Иосифа? А ведь на эти деньги можно было бы начать строительство школьных здании.
Снова Кош постучал ручкой по столу, требуя тишины.
— Ладно. С резолюцией покончено. А Тастэ все-таки прав. Пока что Бриу вел себя корректно, но у меня такое впечатление, что с некоторых пор он подыгрывает церковникам. Фоссад, я обращаюсь к вам как к республиканцу и антиклерикалу: нет ли у вас впечатления, что мэр что-то замышляет?
И тут произошло нечто удивительное. С Фоссада словно сошел весь жир, и перед присутствующими вдруг предстал совсем иной человек — волевой, озабоченный, упрямый. Даже голос его звучал резче, отчетливее, когда он ответил:
