Он стоял неподалеку и с независимым видом глядел в пространство. Я подтолкнул Саньку к нему и, карауля Алешу, поглядывал, как играют большие.
Незнакомец быстро взял в свои руки власть и водил Саньку за собой.
— Давай швыряться камнями! — предложил он.
Санька послушно согласился. Его послушание огорчило, но я не вмешивался, решив понаблюдать, до каких пределов безволия дойдет мой старший.
Ребята швырнули камнями в ствол дерева. У Саньки это вышло так неуклюже, что второй раз швыряться предводитель не предложил. Зато изобрел другое — сунуть голову в подвальное окно и смотреть, что там внутри.
Так они и сделали. Но тут какой-то дед, возвращавшийся из магазина, заорал на них, отогнал от окошка.
Потом мальчишка предложил Саньке рисовать на стене дома. Способ рисования он изобрел оригинальный: вырывал толстый пучок травы и, прижимая его к стене, выводил влажно-зеленоватые линии. Увидев, что Санька и тут не противится, я прервал их забаву — отозвал Саньку.
— Чего? — сказал Санька, подходя с недовольным видом.
Я призвал его к самостоятельности и подумал, что раньше надо было…
Впрочем, он меня тоже «призывает» иногда — в свойственной ему манере. Вот пример.
Ко мне приехал брат с женой, мы посидели, поговорили. Потом гости вышли на лестничную площадку покурить, и я, некурящий, вышел с ними. Стояли, обсуждали что-то. Вдруг из-за двери пронзительный Санькин рев. Я вернулся в квартиру:
— Чего ты, Санечка?..
Он сердито глянул на меня мокрым своим лицом:
— А чего ты курить пошел? Не кури!..
Я посмеялся и растрогался. Вот ведь неосторожный — сам настраивал сына на полное неприятие курения и вдруг «пошел курить». Нарушил душевное равновесие ребенка…
Младший наш, Алеша, пока далек от столь сложных жизненных перипетий. У него хриплый обаятельный басок, и он, войдя в третий год жизни, начинает называть предметы. Все пока что величает именами собственными. «Дима» — это у него означает дым. «Сема» — так он называет солнце. «Дема» — по-лешкиному дом.
А иногда ему изменяет его басок, и он говорит тоненьким-претоненьким «воробьиным» голосом…
Санькины проблемы сложнее, он уже в делах «вселенских» замешан. Как-то вечерком всплакнул. Галка ему шутливо сказала, чтобы не пугал солнышко, чтобы улыбался больше. Песенку вспомнила: «От улыбки серый день светлей…»
Всю ночь и на следующее утро шел дождь, небо было плотно зашторено.
Санька, проснувшись, был печальный. Сидел, размышлял… Кончив думать, подбежал к Галке.
