Мейсон с презрением посмотрел на Джулию.
— Чего тебе надо?
Джулия старалась не обращать внимания на его вызывающий, оскорбительный тон. Лишь дрожащие губы и сверкающие возбужденным блеском глаза выдавали ее напряженное внутреннее состояние.
— Я была сегодня в суде, — заявила она. Мейсон пожал плечами.
— Ну и что? Я тоже там был.
— Я об этом знаю, — сказала Джулия. — Я пыталась попасть к судье, но в приемной мне сказали, что он занят.
Мейсон кивнул.
— Да, я был у него. Джулия вскинула голову.
— Вот именно. Я знаю, что ты прекратил дело против своего отца, но взамен подал в суд на меня.
Нахмурившись, он отвернулся.
До сих пор не вступавшая в разговор Августа Локридж, которая тихо стояла в стороне, вдруг решительно шагнула навстречу ему.
— Нет, я этого не вынесу, — возбужденно воскликнула она. — Все это слишком беспокоит меня. Я не могу просто так оставить это.
Она подошла к алтарю, возле которого стоял Мейсон, и нервно воскликнула:
— Ты не справедливо обвиняешь Джулию, она же не собиралась защищать Марка Маккормика, она как раз‑таки наоборот хотела посадить его в тюрьму. Я могу поклясться чем хочешь, чтобы доказать тебе, что это правда.
Джулия подхватила ее возмущенные слова:
— Я уже говорила тебе об этом, Мейсон.
— Она считала, что факт изнасилования будет невозможным доказать, а потому рискнула своей профессиональной карьерой ради тебя, Мейсон, и ради Мэри. Я пыталась отговорить ее. Что ж, в таком случае, можешь подать в суд и на меня.
Мейсон холодно смотрел на обеих сестер, не считая нужным сказать ни слова. Все красноречие Августы, словно в болоте, утонуло в этом холодном молчании.
— Ну что ты молчишь? — взволнованно спросила она. — Ты мне веришь? Я не позволю сводить счеты, уничтожая близких мне людей. Ты понял меня, Мейсон?
У нее на глазах проступили слезы, что с Августой случалось крайне редко. Это говорило о крайней степени ее эмоционального возбуждения, и даже на Мейсона, в его нынешнем состоянии, подействовало впечатляюще. Его глаза тоже подозрительно заблестели.
— Может быть, я тебе верю, — тихо сказал он. Августа попыталась изобразить на лице улыбку, однако выглядело это довольно жалко.
— Ну что ж, и на том спасибо, — пробормотала она. — Прими мои соболезнования. Джулия, мне пора в аэропорт.
Она направилась к выходу. Джулия нерешительно посмотрела на сестру.
— Я сейчас, подожди меня на улице.
Когда Августа вышла, Джулия с надеждой посмотрела на Мейсона:
— Так ты заберешь свое заявление из суда?
