— Прекратить пляски! Никаких танцулек! Все по домам! Немедленно! — При этом он неистово потрясал револьвером.
Испуганно завизжали женщины, поднялась кутерьма. Молодой человек, высокий и белокурый, осмелился заметить:
— Сеньор, у нас есть разрешение на устройство вечера! Здесь не было никаких беспорядков. Что же случилось?
Стоя посреди сарая и со злобой глядя на окружающих, офицер торжественно объявил:
— Родина в трауре! Только что убит военный министр, генерал Хоакин Тиноко!..[46] — И добавил, торопясь к выходу: — Немедленно очистить помещение, иначе дам приказ открыть огонь!
Все бросились в соседнюю пристройку, служившую гардеробной, и я видел, как мужчины обнимались и вполголоса поздравляли друг друга, а несколько девушек, чьи родственники томились в тюремных застенках, горько заплакали, вероятно подумав о страшных репрессиях, которые предпримет брат убитого. Когда помещение опустело, дядя Сакариас, тщательно закрыв окна и дверь, радостно обнял мать и отчима:
— Теперь все! Конец диктатуре!..
* * *
Когда я учился в четвертом или пятом классе, то впутался в одно приключение — оно стоит того, чтобы о нем рассказать.
О европейской войне и диктатуре Тиноко в стране остались лишь смутные воспоминания, но последствия этих трагедий еще сказывались в ужасной, небывалой нищете нашего народа, которая росла с каждым днем.
Как-то из зоны Панамского канала в Сан-Хосе прибыл многочисленный отряд здоровенных и превосходно тренированных американских бойскаутов; их сигнальные рожки и барабаны, построения и марши произвели неотразимое впечатление на наших ребят. Отряд, в котором были парни разных возрастов, разместился на втором этаже выходящего на площадь Ла Мерсед старого казарменного здания, где раньше находилось второе отделение полиции.
У меня был в ту пору неразлучный школьный товарищ по имени Эрнесто Марин. Помню, его мать тяжело болела, а отец — бедный портной — шил кепки для подростков, зарабатывая этим на жизнь. У Эрнесто почему-то сильно дрожали руки, но он всегда был смелым и решительным и, так же, как и я, считал себя великим мастером в драках. Вот почему мы подружились.
Раз утром, когда мы вместе шли в школу, Эрнесто поделился со мной новостью:
— Знаешь? Вчера вечером собралось порядочно ребят, тут же были и взрослые… Пришли посмотреть на этих мачо[47] из зоны Канала. А те из окна стали зазывать наших на бокс с ними. Кричал — кто побьет американца, получит доллар. Только чтобы одного роста были…
