Когда часы на церкви Ла Мерсед пробили семь вечера, мы уже медленно продвигались посередине малолюдной улицы, в предместье Пасо де ла Вака. «Да здравствует „Ла венседора“!» — кричали мы, чтобы привлечь внимание, и всячески поносили неприятельский плацдарм, по которому наступали. Таким образом мы продвинулись вар[33] на двести, не встречая сопротивления, и подходили уже к третьему углу, как вдруг впереди, примерно в ста шагах, появилась группа мальчишек; они кричали и бросали в нас камни. Но только мы ответили им, как они обратились в бегство. Мы проводили трусов улюлюканьем и пронзительным свистом, но не стали их преследовать, даже не ускорили шага, решив дать неприятелю время перегруппироваться и выйти нам навстречу. Мы станем поджидать их, укрепившись в одном из переулков. Все это объяснял нам на ходу наш хитроумный и мужественный главнокомандующий.
На следующем углу появилась новая группа неприятельских вояк, которые, бросив несколько камней в нашу сторону, также скрылись, но на этот раз Левша-Родригес метким ударом подбил одного из них. Взвыв от боли и обхватив голову руками, раненый вскочил и во всю прыть побежал в другом направлении, забыв на месте стычки палку и рогатку. С радостью бросились мы подбирать первые военные трофеи. Все же столь поспешное отступление противника вызвало подозрения Туземца-Месэна, нашего главнокомандующего, и он приказал остановиться на занятом углу для краткого совещания со штабом, после чего разделил наши силы на четыре отряда по пятнадцать человек в каждом, во главе с командиром.
Первому отряду, в состав которого входил я, предстояло, под руководством самого главнокомандующего, возглавить наступление, растянувшись в качестве авангарда во всю ширину улицы. Бойцы второго отряда, под командованием Рыжего-Мадриса, получили приказ занять тротуар слева и наступать «индейской цепочкой» — поодиночке. Третий отряд во главе с Толстяком-Мадрисом, братом Рыжего, должен был продвигаться по тротуару, как и второй, но справа. А четвертый отряд под начальством Левши-Родригеса, прикрывал тыл, развернувшись, как и наш первый отряд, во всю ширину улицы. Вот какое выгодное и продуманное размещение сил выработал наш штаб!
В указанном боевом порядке мы продолжали продвижение вперед, на север, все по той же улице, мало-помалу приближаясь к центру предместья, не прекращая выкрикивать свой призывный боевой клич, хотя нас уже начинало удивлять отсутствие неприятельской армии. Внезапно, когда мы проходили по середине квартала, Туземец-Месэн приказал отрядам стать и притаиться. Откуда-то издалека — сзади, с юго-востока и с юго-запада одновременно — раздался невообразимый шум, громкие выкрики, медленно удалявшиеся и затихавшие к юго-западу, в направлении площади Ла Мерсед. Что там происходило? Мы рассчитывали, что обе колонны мерседцев должны продвинуться, образовав два крыла нашей армии. К этому времени им следовало уже обогнать нас и находиться в самом центре предместья. Далее им надлежало сомкнуть клещи в конце улицы, по которой мы поднимались, и, соединившись, спуститься вниз и примкнуть к нам, если случится, что враг, покинув поле боя, больше не появится.
