Деморализованные недруги откликнулись нестройным хором:
— Да, демон тебя дери…
— О-ох… Да-да!
— Угу, передам. Проклятье! Моя нога…
— Вот и прекрасно! — Я даже вежливо поклонился вослед ковыляющей троице. — И будьте всегда здоровы, господа!
Уже в полдень явилась целая бригада стекольщиков из пяти человек. Они споро, со сноровкой ликвидировали все следы утреннего погрома и удалились, сказав, что их работа, достойно оплачена парнем очень крепкого телосложения.
Мне осталось лишь удовлетворённо усмехнуться.
Помнится, остаток дня я тогда провёл в семейной библиотеке, представлявшей из себя, средних размеров уютную комнату, три стены которой, занимали книжные стеллажи. На четвёртой красовались картины талантливого художника Галана Бригса. Много лет назад отец спас того от верной смерти и благодарная знаменитость с завидным постоянством, раз в год присылала свои полотна. В основном на них изображались красоты природы, но были и несколько портретов.
Выбранный мной небольшой томик гринфальского писателя Малена, был не случаен. Перед уходом в армию я не успел дочитать его три главы. Теперь упущение оказалось исправлено. А следующим утром, попивая на веранде крепкий, душистый чай, я вдруг подумал: — А почему бы и мне, как Малену, не попытаться описать всё, что я пережил на войне? И если даже из этого ничего не выйдет, то, что я теряю? Да ровным счётом ничего!
К возвращению отца мной был набросан черновой вариант книги. Немного постеснявшись, я предъявил её на его суд. К моему удивлению, тот весьма одобрительно отозвался о моём начинании, но посоветовал, непременно отнести оное, более сведущим людям.
Так я и поступил, на следующий день, впервые переступив порог «Радуги», лучшего издательства нашей столицы — Илаты. После получасового ожидания меня принял редактор Тари Май. Он долго листал рукопись, а потом ошарашил словами:
— Я берусь это издать, молодой человек. Правда, с одним условием. Вы немножко переработаете текст. Он… Видите ли, крайне интересен, но вместе с тем — сух. Оживите его, какими то забавными, а то и захватывающими событиями. И совсем не беда, если те, окажутся вымышлены. Ведь вы же представляете на взыскательный суд читателей художественное произведение, а не скрупулёзный отчёт о прошедшей военной компании.
— Но, господин Май… как можно весело писать о страданиях и смерти? — поразился я. — Да это, пожалуй, просто неэтично. Понимаете?
— Молодой человек! Поверьте, без этого ваши книги не будут популярны. А зачем мне заведомо влазить в расходы, которые не только не дадут прибыль, но даже и не окупятся? — голос редактора прозвучал с доброжелательными, наставительными нотками. Впрочем, было в нём и нечто похожее на лёгкую укоризну.
