— Сдай ему пакет и в 23.00 вместе с ним ко мне.
Взяв военного за руку, Аксенчиков направился вдоль берега.
Ночь не позволила мне хорошо рассмотреть моего нового командира. Но своим разговором со мной Аксенчиков произвел на меня не совсем приятное впечатление: высокомерный, пренебрежительный тон в обращении с подчиненным. «Бывает, однако, что при первом знакомстве к человеку появляется необъяснимая неприязнь, а потом с ним завязывается дружба», — рассуждал я, шагая по безмолвному лесу к землянке начальника штаба. Меня удивляло и занимало то, что все здесь молчало, как на необитаемой земле: где же люди, танки, минометы, пушки?
В землянке начальника штаба было так безбожно накурено, что, войдя, я не удержался и чихнул, чем, возможно, и обратил на себя внимание командиров, что-то вычерчивавших за столами.
— A-а, военный инженер! — сказал круглолицый майор, мельком взглянув на меня. — Тебя немного знаю. Появился бы часика на четыре раньше, тоже бы сидел над своей схемой. А теперь сиди и жди. — Хотя вот что: с ходу познакомься со своим хозяйством, — добавил он, передавая через сидевших маленькую бумажку последнего донесения.
Не преувеличивая, скажу, что даже сейчас, спустя три десятка лет, я вспоминаю те минуты у начальника штаба с чувством особой радости. А вызвана она была текстом той маленькой бумажки. Вместо старых марок легких танков я увидел в одной строке незнакомое наименование «Татра 3/4». На мой вопрос Воронин, усмехнувшись, с нотками гордости объяснил:
— Нужно понимать Т-34. Доволен? Вижу, вижу! Теперь, батенька, мы богаты, как никогда. Есть у нас отличные танки, самоходки и еще кое-что…
— А главное, замечательные люди, — дополнил немолодой подполковник, оказавшийся начальником политотдела Смолеевым.
Я был на седьмом небе: наконец-то, мы сможем потягаться с хвалеными немецкими танками Т-3. Раньше мне не удалось видеть тридцатьчетверку, но мы знали, у нас уже есть новый средний танк, показавший замечательные боевые качества. В тяжкие дни отступления мы, танкисты, ждали этот танк.
Только после того, как все разошлись, начальник штаба соизволил смерить меня своими покрасневшими от бессонницы глазами и подать руку.
— У хозяина был?
Я кивнул.
— Давай-ка сходим в танковый полк, который расположен на краю нашей зоны, — предложил Воронин. — Меня там ждут, а тебе все равно, откуда начать знакомство с техникой.
Снег перестал. В лесу все так же стояла тишина. Казалось, одетые в белое вековые дубы притаились в каком-то тревожном ожидании. Где-то далеко, по ту сторону Волги, изредка взлетали ракеты.
