Регент завершил заседание, поднялся и вышел, возможно, его ожидали увеселения. Советники вышли следом за ним. Симметрия зала нарушилась, когда придворные оставили свои места по сторонам ковра и начали переходить более уверенно.
— Ты можешь отдать мне цепь, — произнес приятный голос совсем рядом.
Дэмиен посмотрел вверх на пару ясных голубых глаз. Позади него конвоир засомневался.
— Почему ты медлишь? — Лорен протянул руку и улыбнулся. — Мы с рабом обнялись и радостно помирились.
Конвоир передал ему цепь. Лорен немедленно ее натянул.
— Пойдем со мной, — сказал Лорен.
Со стороны Лорена было слишком амбициозно полагать, что он сможет легко и незаметно исчезнуть из двора, для собрания которого он и послужил причиной.
Дэмиен, шедший на конце цепи, смотрел, как продвижению Лорена снова и снова мешали те, кто хотел посочувствовать ему. Натиск шелка, батиста и заботы. Для Дэмиена это была не отсрочка приговора, а лишь небольшое промедление. Каждое натяжение Лореном цепи он ощущал, как обещание. Дэмиен чувствовал напряжение, которое не было страхом. В других обстоятельствах, без стражи или свидетелей, он бы насладился возможностью остаться с Лореном наедине.
Лорен действительно был хорош в переговорах. Он изящно принимал сочувствие. Он рационально объяснял свою позицию. Он останавливал беседу, которая начинала опасно приближаться к теме его дяди. Он не сказал ничего, что могло быть воспринято, как открытое оскорбление регентской власти. И никто из говоривших с ним не остался в сомнении, что его дядя, в лучшем случае, был введен в заблуждение, а в худшем — повел себя, как изменник.
Но даже для Дэмиена, у которого не было доскональных знаний по политике этого двора, было ясно, что все пять советников остались на стороне Регента. Это был знак сравнения власти Регента: его целиком поддерживал Совет. Сторонникам Лорена, оставленным спорить в зале слушаний, не нравилось это. Им не должно было это нравиться. Они ничего не могли с этим сделать.
Сейчас было бы самое подходящее время для Лорена укреплять свою поддержку, а не исчезать для приватного tête-à-tête со своим рабом.
И все же, несмотря на это, они покидали зал слушаний, проходя через декорированные дворики, достаточно большие для того, чтобы вмещать деревья, кусты в форме геометрических фигур, фонтаны и прогулочные дорожки. По периметру сада можно было заметить проблески продолжающейся пирушки; деревья покачивались, и сквозь них по пути ярко мигали огни развлечений.
