Алиса подтянула руку Даля к холодному кольцу на стене:
— Тяните. Для меня тяжело.
Он всем весом налег на кольцо, и сбоку раскрылись двери. Двумя ступеньками ниже лежал замковый двор: узкий, пустой, промозглый, окруженный поверху галереями, опирающимися на просмоленные балки. Справа над двором изгибался аркой каменный закрытый мостик с витражным окном-розой. Слева высилась Храмина, домовая церковь, соединенная стенами с собственно крепостью.
Алиса шагнула во двор и передернула плечами. Комиссар предупредительно набросил пальто ей на плечи.
— А потом ты угостишь меня горячим чаем и пилюлями от простуды, — сказал он принужденно-весело.
— Если вы пообещаете мне две вещи. Нет, три.
— Целых три?
— Даль, пожалуйста!
Алиса была совсем близко. Даль чувствовал тонкий запах ее духов, и видел, как бугорки грудей оттопыривают свитер.
Он сглотнул:
— Прошу простить, мона. Я внимательно слушаю.
— Только не смейтесь. И не перебивайте. А то я замолчу.
Крапивин сухо кивнул.
— Меня застрелят здесь. В годовщину коронации. Двадцатого октября. Это не безумие и не бред, — она выбежала на середину двора. Будет шествие из-под арки, а там, — Алиса указала на Храмину, — золотые огни свечей в раскрытых вратах. И небо синее. А солнце позади, — она дернула подбородком в сторону Твиртове. Пальцем указала на окно-розу. — Ему оттуда будет удобно целиться. Вот этот камень… В спину…
Далю вообразился контур тела на брусчатке, обведенный мелом.
— Ты отменишь шествие и уедешь.
— Милейший Николай Васильевич, — речь шла о домашнем докторе Алисы, — рекомендовал мне Джинуэзу. Но вы отвезете меня в Эйле, Даль. До того, как это все случится. Мне нужно… кое-что узнать. Мы поедем инкогнито. Позаботьтесь о вещах и закажите билеты.
Комиссар кивнул.
— А ты пообещай мне, что не будешь разгуливать по холоду в тапочках, — он криво ухмыльнулся. — И до моего возвращения не покинешь свои покои.
— План «Очаг»? — Алиса торжественно, как в придворном танце, взяла его под руку.
— Верно. Хотя лучше я попрошу Мари уколоть тебе снотворное.
— Уже, — государыня тряхнула короткими, рыжеватыми волосами. — И не подействовало. Даль, отыщите для меня «искоростеньскую иглу».
Провожая Алису в апартаменты, Крапивин рылся в своей обширной профессиональной памяти. «Игла» считалась артефактом невероятной магической силы, и всяческого рода авантюристы охотились за ней на протяжении столетий. Первое документальное подтверждение ее существования датировалось 1094 годом. Когда пашак Искоростеньский Реваз, подавив восстание гончаров и стеклодувов, произносил обличительную речь перед казнью повстанцев, что-то золотом сверкнуло в воздухе, и пашак упал, словно пораженный громом. Никаких повреждений на нем не было, только между бровей скользко сверкал зеленью камень хризопраз.
