— Тут есть архимаг…
— Нам направо, — заметил Манул. К нам величаво двигалась рослая дева в белом комбинезоне с золотыми полосками и произнесла звучным брезгливым голосом:
— Я Аннабел Ли. Чем наш скромный Орден может быть полезен гостям столицы?
Ли меня взбесила сразу. По-счастью, наш маг взял переговоры на себя:
— Мы столкнулись в странствиях с могущественным артефактом, и он оказал на нашу подругу сильное влияние. Нам хотелось бы разобраться…
— Тогда вам туда, — неприличным жестом указала Аннабел за грань.
— Мы не уверены, что артефакт целиком магический.
— А что это был за артефакт? — спросила она с холодом во взоре.
— Мы не знаем, — на голубом глазу соврала я.
— Двадцать золотых.
Фервор потянулся к кошельку. Представляю, сколько бы тот весил, лежи в нем реальное золото. Впрочем, мы все тут ребята крепкие.
— Нет! — я схватила бородатого дворфа за руку и сильно сжала. — Ты и так за мое лечение платил.
Он невольно кивнул. И за лечение огромные деньги. И за гостиницу. Нельзя же так, в конце концов. Вырасту в уровнях, заработаю и отдам.
Ли дернула узким плечом:
— Ну, если у вас нет таких денег, приходите позже. Или… У нас из-за них вон, — презрительный кивок в сторону магов, — что-то произошло в подвале с плесенью. Она стала едкой, вонючей и очень активной. Получите у кладовщика огнеметы и разберитесь с ней. Тогда и поговорим.
И вручила нам бирку для кладовщика.
— Вот что, — сказал Манул, когда противная баба отошла, — мы спустимся в подвал и все зачистим, а Боудикку Робин отведет в гостиницу.
— Бу, — обиженно надулась Робин.
— Я отведу, — вызвался Фервор. И быстро к вам вернусь.
— Можешь и не торопиться, — улыбнулся Анаид. — Что мы, втроем не справимся? Да еще и с огнеметами.
Фервор усадил меня на страуса, а сам пошел рядом, ведя птичку в поводу.
— Ты не обидишься, если мы на конюшню зайдем? Я нового маунта хочу.
— Не-а, — я покрутила головой. — Мне в гостиницу вовсе не хочется.
И мы углубились в переплетение улиц, ведущих к предместьям, где располагались конюшни. Целый комплекс разнообразных построек с невероятными ездовыми зверями. Лавки с упряжью. Конторы кавалькаторов. Огромное огороженное поле, где нового маунта можно было испытать перед покупкой.
У подземника была невероятная тяга к птицам. Правда, те, к которым он привел меня, были приземистыми, с короткими лапами и мощными орлиными клювами. Но таких невероятных цветов, что и во сне не примерещатся.
— Мне вот эта нравится, — указал он на вороную тварюшку с серебристой каймой на крыльях. А я застыла у снежно-белой. Хотелось утонуть в перьях руками и лицом, почувствовать, как они щекочут кожу. И пахло от птицы не пометом, а лавандой.
