— Примерь хотя бы, — улыбнулся мне маг.
Искушение было чересчур велико. Я присела на скамеечку и сунула ногу в сапог. Теплое и мягкое обняло ее, сапожок сел, как влитой. Я затянула ремешки под коленом и повторила процесс. Встала. И ощутила вдруг небывалую легкость. Полоска бодрости резво скакнула на треть. Да я теперь даже меч подниму!
Я без рассуждений сунула руки в перчатки, и полоска магии тоже изрядно выросла.
Я, было, хотела ляпнуть, что постепенно расплачусь, но это было бы как ударить мастера по лицу.
— Фервор…
Он вскинул голову.
— Спасибо.
О зараза! Я все еще в занавеске! И все беззастенчиво пялятся на меня!
— Где моя одежда?
— Держи, — Анаид принес и положил на постель чистую стопку: штаны, куртка, рубаха.
— Кирасу и ноговицы я не смог, ингредиентов не хватило, — признался Фервор смущенно.
— Ты и так… подарок просто бесценный… А теперь дайте мне одеться.
— И мы пойдем к рыцарям магии и знания, — заплясал на коротких ножках Анаид.
— Дайте мне выздороветь хотя бы…
— С серьезными вещами не стоит оттягивать, — непреклонно отозвался Манул.
Похоже, они от меня не отстанут. Не сбегать же через окно!
Это как с визитом к дантисту: вроде нужно, и все равно откладываешь до последнего. Друзья тянули меня кратчайшей дорогой, а я выбирала пути позаковыристей, пеняя на то, что не успела посмотреть столицу. И доходилась до того, что упала на лавку у миниатюрной таверны, даже сапожки не помогли.
Манул принес нам мороженого. Солнце пробивалось сквозь растопыренные листья невероятных яблонь. Яблоки на них висели огромные, с футбольный мяч. Нежно шелестел ветер. Играл занавесками распахнутых окон. Синеградье жило своей жизнью. Башни с шатровыми крышами, арки, мостики, фигурные водостоки, путаница улиц и много-много зелени. У столицы Синего края было свое, особенно лицо.
Усталость медленно проходила. Я вздохнула и встала.
— Идем.
Ордена рыцарей волшебства и рыцарей знания делили огромное здание с башенками, торчащими, как грибы. За входным порталом оказался огромный зал. Левая от меня половина была синей с красным, правая — белой и золотой. А посередине тянулась золотисто-красная разделительная полоса.
— Вот она, грань магии и науки, — засмеялась я.
По обе стороны у стен что-то шипело, шкворчало, фыркало и булькало. Вертелись, брызгали, переливались загадочные механизмы. Только одни работали на магии, а вторые — на батарейках?
Ну и мантии у ученого народа были разных цветов — в тон стен.
Анаид заробел:
