Хару вздохнул: в словах Ансоберта он не нашёл для себя ничего полезного или хотя бы исключительного. Зато тут подал голос оживившийся племянник директрисы:
— Слушай! Так это же главное — тот человек, что тебя толкнул, сначала сам находился в камере!
— А почему «главное»? — не сообразил Ансоберт. Зря он сказал это вслух: Эмиль, обрадовавшись, что кто-то оказался менее сообразительным, чем он сам, авторитетно заявил:
— Вдруг он вообще не собирался изначально никого убивать? Вдруг дело совсем не в смертях и всём таком?
— А? — тут уже и Хару с Йори синхронно повернулись в сторону вещающего Эмиля. Тот таинственно понизил голос и оглядел пустой коридор академии: не желал, чтобы их подслушали. На всякий случай посмотрев, не спрятался ли кто-нибудь за золотисто-зелёным гобеленом, племянник директрисы выдержал многозначительную паузу и лишь затем заговорил:
— Вы ведь и сами заметили, что этот маньяк не сильно похож на маньяка. Жертвы все разные и по возрасту, и внешне, погибли по-разному, каких-то знаков возле тел не осталось. Значит, это не маньяк. Но кто тогда? И тут я задумался и понял, что…
Хару скрипнул зубами, пытаясь сообразить, откуда взялось острое желание взять Эмиля за плечи и хорошенько встряхнуть. И этот суетливый парень собирается что-то расследовать?! Да он всё воспринимает, как какую-нибудь игру! А между тем в реальности им совсем не гарантирован счастливый финал этой истории.
— Позволь спросить, что именно ты понял? — процедил сквозь зубы Ансоберт, страх которого стихийно перешёл в схожие желания. В самом деле, зачем играть в эту глупую таинственность?!
— Я понял, что он не маньяк! — выдал Эмиль, учительски указывая пальцем вверх. Проследив за направлением, куда указывал доморощенный детектив, Хару не обнаружил ничего, за исключением потолка, и вновь опустил глаза.
— Ценный вывод, — не удержался старший из близнецов от ехидства. Племянник директрисы оскорблёно поджал губы, сообразив, что в его гениальной версии усомнились:
— Да подожди! Я ещё главного не сказал. В одной книге я читал про человека, который убил того, кто мог помешать ему забрать спрятанные в тайнике сокровища. А потом испугался, думал — вдруг кто узнает, почему совершено убийство, и найдёт сокровища раньше него! И решил: иголку лучше прятать не в стоге сена, а в подушечке с иголками. Труп лучше спрятать среди других трупов.
— Закопать на кладбище, что ли? — предположил Йори, тоже смотревший подобные фильмы. Его старший брат молчал, пытаясь понять, куда клонит племянник директрисы. Эмиль же вновь вздёрнул подбородок:
