Но опасения Хару не подтвердились: в огромном помещении с пятью длинными дубовыми столами, вдоль которых выстроились обитые дорогой тканью стулья-кресла, обнаружился лишь со скучающим видом ковыряющийся в тарелке незнакомый белобрысый паренёк, по виду — чуть старше Хару и Йори. Увидев новых посетителей столовой, он приветственно кивнул, но не сказал ни слова, снова принимаясь за еду.
— Не обращайте внимания, — шепнул Эмиль. — Он теперь, пока не доест, говорить не будет. Привык, что во время еды говорят только «плебеи».
— Плебеи? — переспросил Хару. Племянник директрисы прыснул в кулак:
— Он из Германии и, говорят, его предки были важными шишками. В общем-то, это его главное достоинство. Он неплохой, главное — о семейных корнях его не расспрашивать, а то через пять минут всю родословную наизусть перескажет.
Тем временем белобрысый парень наконец-то расправился с остатками еды. С выражением лица священника, совершающего какой-то очень важный обряд, он водрузил на тарелку столовые приборы и с осанкой, достойной какого-нибудь короля или полководца, прошествовал к двери в левой части зала.
— Там кухня, — пояснил Эмиль, с трудом удерживаясь, чтобы снова не рассмеяться. — Вообще-то обычно наш повар сам всё убирает и злится, когда на кухне устраивают столпотворение желающие помочь ученики. Да только Ансоберту всё равно — как оттаскивал свою тарелку на кухню, так и таскает.
— Как-как его зовут? — присвистнул Хару, прикидывая, сможет ли он воспроизвести такое вот «имечко». Состроив как можно более торжественно-дурашливое лицо, Эмиль провозгласил:
— Ансоберт Бартолемос Берингар Роузенберг Третий. Это если полностью. Он, кстати, жутко злится, когда его называют Ансо. Да только его всё равно все так называют.
Тем временем белобрысый парнишка грациозно выплыл из дверей кухни и приблизился к троице. Эмиль тотчас примолк, делая вид, что не он совсем недавно смеялся над странноватым немцем. Нет, всё-таки эти иностранцы все какие-то непонятные.
— Здравствуйте, — стараясь держаться строго официально и в этом плане напоминая дядю близнецов, проговорил Ансо. — Рад встрече с вами. Полагаю, моё имя вам уже сообщили? — на этой стадии белобрысый паренёк недобро покосился на Эмиля. Тот очаровательно улыбнулся и развел руками:
— Конечно!
Хару, ощущая лёгкое головокружение от присутствия нового незнакомца, откашлялся и представился:
— Хигаши Хару. А это — мой брат, Йори.
Ансоберт улыбнулся, и стало ясно: не такой уж он и неприветливый, как показалось на первый взгляд. Скорее, просто привыкший держаться строже, чем было принято в доме у близнецов.
