Посоветовавшись с председателем ревкома и командиром чоновцев, начальник милиции района Александр Васильевич Чернов приказал раздать всем коммунистам и комсомольцам оружие. Было выставлено сторожевое охранение, улицы патрулировались.
Общее напряжение еще более усилилось, когда на околице села обнаружили убитого чоновца. Голова паренька была отрублена и лежала в нескольких саженях от туловища, на груди, прижатый камнем, белел листок бумаги: "Так будет со всеми большевиками. Ждите нас". И село, затихнув, ждало, ждало страшного, неизвестного.
И вот вчера чоновцы задержали всадника. Когда его окликнули, он пустил во весь мах свою резвую лошадку. Может быть, ему и удалось бы уйти, если бы не милиционер Филиппов, который, проскакав скрытно две версты по дну оврага, выскочил ему наперерез, загородив дopory. Всадника ссадили с лошади, сорвали с него оружие.
- Кто такой?
- Охотник из Чибита.
- А почему бежал?
- Испугался. Много людей, много ружей...
Неизвестного доставили к Чернову. Допрос ничего не дал: неизвестный по-прежнему утверждал, что он охотник.
И вот его вновь привели к Чернову, в эту юрту, которая одновременно была кабинетом начальника милиции, залом для совещаний и складом оружия.
Александр Васильевич ходил крупными шагами по устланному шкурами мягкому полу юрты, раскуривая трубку. Казалось, все его внимание поглощено этим нехитрым делом и он совершенно не замечает милиционера Филиппова, сидящего у выхода с винтовкой между колен, и задержанного - низкорослого, худощавого, с узким разрезом испуганных глаз, одетого во франтоватую шубу-барнаулку и мягкие сапоги без каблуков. В юрте было сильно натоплено, и задержанный, видимо, изнывал от жары в своей добротной шубе. Его смуглое скуластое лицо лоснилось от пота, пот струйками сбегал по лбу, застилая глаза. Комкая заскорузлыми красными руками овчинную шапку с цветастой шелковой кисточкой, он время от времени вытирал ею лоб и сипло дышал, лoвя ртом воздух, как таймень, выброшенный на берег.
От показаний этого человека зависела жизнь сотен людей.
Где бандиты, что они замышляют, какими располагают силами? На все это ответить мог только один он. Чернов во что бы то ни стало должен был добиться от него правды. Но как это сделать? Александр Васильевич не сомневался, что неизвестный связан с кайгородовцами и послан ими в Усть-Коксу на разведку. Об этом свидетельствовало слишком многое. Копыта лошади задержанного были обмотаны тряпками, курок новенького японского карабина - на боевом взводе, в торочной суме - хлеб, несколько банок консервов, монгольский нож и фляга со спиртом, а к строевому кавалерийскому седлу подвешены для отвода глаз два убитых тушканчика-прыгуна.
