— Я не пойду улаживать семейные дела старейшины, как было, когда ходили на Саарде, — через плечо кинул Рахи. — Настоящий старейшина не станет ради этого губить своих людей! Да и не смеет.
— Старейшина не будет советоваться с каждым болтуном, когда впереди военный поход.
— И чего вы грызетесь! — попытался урезонить их Ассо и кинул суровый взгляд на Рахи.
— Я немало странствовал и повидал на своем веку многих старейшин. Ты, Ассо, вероятно, тоже, — стоя спиной к Велло, надменно пояснил Рахи. — Знаем, каким должен быть старейшина, как ему держаться, как ступить, как говорить и вершить суд. У старейшины должна быть и осанка старейшины. Но что знает обо всем этом какой-то мальчишка...
Выпалив это, Рахи пошел прочь, откинув назад голову и выпятив грудь.
Ассо неодобрительно покачал головой, озабоченно прищурил глаза и беспомощно произнес:
— Приходит как гость... Не закроешь же перед ним ворота.
— Ведь тебе, как и всем нам, известно, что живет он с награбленного добра, да еще и раздаривает его. Что он... Да что говорить!
— Мало ли что известно. А ты попробуй накажи его за это.
Велло не знал, что ответить, однако возбуждение, охватившее его, было так велико, что промолчать он не смог и с укоризной сказал:
— Он как будто намерен стать твоим зятем.
— Возможно, — ответил Ассо таким голосом, в котором ясно слышалось: оставим этот разговор!
Они отправились домой вместе. Некоторое время оба молчали. Затем Ассо спросил, скорее из вежливости, чем из любопытства:
— А как подвигается работа в других местах?
Велло почувствовал облегчение оттого, что не нужно обсуждать случившееся, и охотно стал рассказывать о пожоге в других селениях.
Подойдя ко двору снизу, со стороны полей, они увидели Рахи — он стоял у дома и разговаривал с Лемби. Велло почувствовал, что не в силах сдерживаться: сегодня один из них должен навсегда отступить. Но Рахи, протянув девушке руку, повернулся и пошел — его шапка с блестящим ободком была сдвинута на затылок, рука лежала на рукоятке меча.
Лемби подошла к мужчинам, она даже не пыталась приветливым обращением загладить то, что произошло. Видно, нет у нее никаких чувств к этому страшилищу, иначе ей было бы стыдно, подумал Велло. Пора, пожалуй, поговорить о сватовстве и сказать, чтоб Рахи и близко к воротам не подпускали.
Лемби надо было идти по хозяйству, да и у Ассо к вечеру накопилось немало дел; не следовало их задерживать. К тому же не подобало сейчас говорить о таком важном деле: и отец, и дочь были перепачканы сажей и копотью, и им, прежде чем идти в комнату, надо было хорошенько помыться. Да и приличествует ли старейшине Мягисте, хоть у него всего-навсего семь небольших селений, заводить разговор о женитьбе, стоя перед хлевом, где взад-вперед снуют служанки, слуги и пастухи.
