Сёстры в духе и сёстры по крови,
По Руси всей свечами зажжёнными,
Преисполнены горькой любовью…
Ой вы женщины русской России,
вражью силу сломив на века,
Ни о чём вы Творца не просили,
О спасении лишь мужика,
Своего, безнадёжно-родного,
Заплутавшего в дебрях живых,
Полумёртвого-полуживого,
Потерявшего честь, как обнову,
Как ключи на дорогах земных…
И «Заговор» драгоценной короной в алмазах слов венчает эту главу:
…Мой росточек дочь,
Крепкой будь.
Кровью и судьбой
Русской женщины
Пролагает мать
Тебе добрый путь!
Последующие главы «Жили-были», «Истоки», «Одинокие окна», «Осенцы», «Старые письма», «Последний разговор» – собрание сюжетов и картин, для которых славно подошло бы название, взятое из «Жили-были», – простая повесть.
Но простота, бесхитростность, однако, здесь всюду кажущиеся, обманчивые. За этой простотой и скрытно и прямо являющий себя несладкий опыт большой и деятельностной жизни, и он минутами прорывается отчаянием: нам не понять уже друг друга; или вдруг – мазок тёмной итоговой черты:
Уже любви нет, но осталась нежность
В глубинах отцветающей души.
Она в остатке уходящей жизни
Из глуби вынет писанное кровью,
Как мы любили милую Отчизну,
А в ней друг друга смертною любовью…
Такая простая непростая повесть.
Здесь тоже всюду плач, но плач тихими слезами, наверное, искушённой смиренности; проблесками – плач слезами счастья или же светлой грусти по давно ушедшему, так и несостоявшемуся счастью:
И всё пронеслось, пролетело, опало,
Как в грозы осенние листопад.
Всего побывало, казалось – всё мало!..
А ныне на небо вгляну невпопад,
Увижу, как луч запоздалого солнца
Короной зажжёт на берёзе листву,
И плачу дитём в крестовину оконца,
И большего счастья изведать не рвусь…
Тональность разлита минорная, осенняя. Но – хорошо, очень хорошо.
Похоже, закончились витки спирали, повороты, а потому Поэт, герой романа-плача, здесь всюду зрелый, чуткий, внимательный, светло-одинокий, никуда не спешит и никого не торопит.
Книга в наших руках на предпоследних страницах, и образ Поэта видится логично законченным, даже округлым; а округлость формы лица, к слову, даже подчёркивается в нескольких стихах.
Ах осень, осень! Горьких лет,
Падений шумных без побед
Ты одинокая подруга.
Как сокол, ввысь летит упруго
И златом блещет пегий лист!..
MEMENTO MORI
Так называется последняя глава «Складня» – да, помни о смерти.
Сюжеты и сцепки картин о главном для каждого человека, о том, от чего не увернёшься, как ни уворачивайся и ни хитри, от чего не откупишься никакими деньгами и златами.
