В преддверии 110-летия Иосифа Уткина прошёлся по книжным магазинам Иркутска: искал его книги. Не нашёл. Что ж, бывает: ведь не 100-летие отмечаем. Хотя – о 100-летии: 10 лет назад отметили, но – как? Переизданные книги, библиографические указатели, научные и читательские конференции, семинары, медиапроекты? – не припоминается что-то. Если кто-нибудь хочет поправить меня – поправьте, пожалуйста. Но знаю доподлинно: в Иркутске с давних пор его именем названа улица, областная юношеская библиотека и в школе, в качестве региональной прибавочки, факультативно, кажется, в 5–6-х классах (!), проходят его стихи; в советское время ещё была литературная премия его имени – комсомол награждал лучших писателей Приангарья.
Но главное – стихи, конечно, стихи, его поэзия. Она, несмотря на невнимание издателей и наш общий недосмотр, она, слава Богу, с нами. К примеру, в моей домашней библиотеке в знаменитой и по сей день чтимой народом (и читаемой!) двухсоттомной серии «Библиотека всемирной литературы» (издания 60–70-х годов), в томе 179-м он – наш Иосиф Уткин, к тому же в кругу великолепного поэтического ожерелья – Владимира Маяковского, Валерия Брюсова, Сергея Городецкого, Велимира Хлебникова, Николая Клюева, Анны Ахматовой, Осипа Мандельштама, Галактиона Табидзе, Максима Рыльского, Степана Щипачёва, а перед ним – как щит – одногодок его Михаил Светлов:
В этой бешеной круговерти
Я дорогу свою нашёл,
Не меняюсь я, и к бессмертью
Я на цыпочках подошёл.
А за ним – как плечо друга – тоже одногодок – Илья Френкель:
Об огнях-пожарищах,
О друзьях-товарищах
Где-нибудь, когда-нибудь
Мы будем говорить…
А дальше – Александр Жаров, Муса Джалиль, Николай Рыленков, Семён Липкин и много кого ещё из тех, кого читаем подчас как собственную исповедь.
Поистине, жизнь многих из них – бешеная круговерть, но дорогу свою они нашли – к тем читателям нашли, к нам нашли, а от нас они не могут не пойти к другим поколениям.
Своей дорогой шёл по жизни и в поэзии и Иосиф Уткин. Детство – Хинган, Китай, тревожная КВЖД, которую строили родители. Потом возвращение в родной Иркутск, нелады в вышеначальном училище, из которого юного Иосифа исключили за своенравие и вольномыслие. Отец бросает семью – Иосиф, мальчик, вынужден работать. Первые стихи, первые публикации в иркутских газетах, напряжённая литературная учёба, ожидания. Но снова лихо: с добровольческой группой иркутского комсомола – на Дальневосточный фронт, на войну. Бойцом. Семнадцати-то годков! Потом – Москва, Институт журналистики, в который он был направлен в качестве поощрения, выходы первых книг, непростая работа в газетах, издательствах. Весь – в литературе, в общественном котле, до донышка – герой своего времени. А время, известно, не выбирают.
