– Это что? – Он показал на еще один пучок.
– Ха! – сказала Мирна. – Баронесса, вероятно, была настоящим садовником. Не думала, что эта штука растет здесь, но ее, вероятно, защищает дождь. Или же она посадила ее как однолетник. Это красавка. Еще известна как белладонна.
Арман вернул фотографию с тремя детьми, которые росли сорняками среди ядовитых растений.
– А вот и мы, – сказала Кэролайн, и вошел Энтони с чаем и печеньем, а за ним Гуго с пивом.
Гамаш начал понимать, что это и казалось его естественным местом. В нескольких шагах за братом и сестрой. Отдельно от них. Чуть-чуть. Рядом, чтобы ощущалась их близость, но и достаточно далеко, чтобы не быть включенным.
– Мы можем продолжить? – спросил Люсьен, который отказался от всех угощений.
– Я думаю, мы должны немного вернуться назад, теперь, когда Арман здесь, – сказала Мирна. – Он не слышал, что сказала Кэролайн перед его приездом.
– Это не имеет отношения к делу, – сказал Люсьен. – Мы здесь для того, чтобы огласить завещание, – не больше.
– Вы говорили нам, почему ваша мать любила, чтобы ее называли баронессой, – подсказала Мирна Кэролайн.
– Любила? – Энтони подбросил полено в камин. – Она не «любила», она настаивала на том, чтобы ее называли баронессой.
Он вернулся на свой стул.
Кэролайн села, соединила колени, скрестила щиколотки, поправила на себе юбку и повернулась к гостям. Дама развлекается.
– Наша мать называла себя баронессой, потому что была баронессой.
Арман уставился на нее, потом обвел взглядом других. Челюсть у него не отвисла, но зрачки расширились.
Мирна посмотрела на него. Она сияла. Если бы она могла взорваться от удовольствия, то взорвалась бы. То, что началось как повинность, – согласие на работу душеприказчика по завещанию незнакомого человека – быстро превращалось не только в развлечение, но и во что-то замечательное.
«Баронесса» – говорили ее сверкающие глаза. Уборщица благородных кровей. Может, будет и еще интереснее?
По другую сторону стола дети Баумгартнер реагировали по-своему. Энтони, казалось, разделял шутку и вскинул брови в выражении: «Родители – чего вы хотите?»
Кэролайн казалась собранной, но цвет лица выдавал ее. На щеках появились розовые пятнышки.
А Гуго…
– Она вполне могла быть баронессой, – сказал он. – Мы не знаем.
– Думаю, знаем, – сказал Энтони. – Есть вещи, которые нужно научиться принимать, Гуг. Какими бы неприятными они ни были.
Он произнес имя брата как «Уг» и теперь смотрел на него.
– Никогда не видел настоящей баронессы, – сказал Бенедикт. – Вот это круто.
