– Какой же он князь, если печки складывает? Врут всё, наверное.
– Может, и врут, но вот сам видел, как лет двадцать назад из Асина оперуполномоченный привез какую-то бумагу, написанную по-французски. Так он ее читал вслух, что ты – свой букварь. А уж ежели иностранный так выучил, то печи складывать для него не наука. Вы кликните меня, если объявится.
…Сейчас перед удивленными ребятами и взрослыми стоял знакомый Витьке и Валерке старичок, которого Никитич называл странным именем Кибитка.
Вдвоем с председателем они осмотрели помещение бани, после чего Никитич объявил ребятам, чтобы они беспрекословно делали то, что скажет Кибитка, добавив при этом несколько слов о его крутом нраве.
Что такое крутой нрав Кибитки, Виктор снова узнал, пытаясь выразить свое мнение по поводу печной конфорки. Даже не дослушав его, Кибитка зачерпнул мастерком большую порцию раствора глины с песком и молча швырнул его в лицо Стогову. Это стало причиной их взаимной неприязни. Однако Виктор не давал воли этому чувству. Его удерживало любопытство и желание понять, за что так ценят этого несносного старого «пуделя». Ведь печь, которую старик обещает построить, рассуждал Стогов, это та же самая «буржуйка», которая заглатывала в блокаду все, что в нее ни бросали, – дрова, поломанные школьные шкафы, парты, скамейки, стулья, учебники. Все мгновенно превращалось в головешки и вылетало через примитивную трубу в форточку.
Печь Кибитки, занимавшая почти половину предбанника, завораживала своей мудреной архитектурой. Прежде чем добраться до трубы, дым множество раз проходил по хитроумному лабиринту, каждый изгиб которого «царский гриб» проверял зажженной бумажкой.
Когда печь была готова, ребята с волнением закладывали дрова в топку, сомневаясь, «найдет» ли дым хитрый путь к свободе и не повернет ли обратно в предбанник. Услышав сомнения мальчишек, Кибитка цыкнул на них и, перекрестясь, сам положил подожженную бересту под дрова. Сухие березовые поленья занялись ярким пламенем, и вскоре в предбаннике запахло сохнущей глиной и легким дымком горящих березовых дров.
Кибитка действительно оказался мастером своего дела. Расположение и конструкция печи обеспечивали теплом и парную, и предбанник. Казалось, он и сам был доволен успехом. Придвинув полено к топке, он сел, протянув ладони к дверце. Ребята сделали то же самое, образовав полукруг возле него. Эльза, оказавшаяся рядом с печником, непроизвольно провела пальцем по его сухой, жилистой, шершавой руке.
