А за их спинами на исковерканных сваях моста кипела работа. Люди, словно муравьи по поваленному древесному стволу, сновали по мосту. Копошились под исковерканным настилом. От острова и обратно сновали буксиры, слышались глухие удары кувалд и молотков, что-то зудело, жужжало, шкворчало. По действующей части железнодорожного пути с острова на мост и обратно сновала дрезина. Радостную картину ударного труда на фоне ростовских руин орошал мерзенький ледяной дождичек, время от времени переходящий в мокрый снег. От темной воды тянулись миазмы сырого холода, трупного смрада и нефтяной вони. Косте постоянно хотелось есть, и он с тоской посматривал на мост, надеясь увидеть каурую клячу батальонного повара и его пышущую вкусным дымком повозку.
Тем же утром хлопотливый Велемир, примчавшийся с Темерницкого моста на заезженной, вислоухой кляче, зачитал бойцам и командирам приказ: беречь мосты, не допускать диверсий. А у них тут действующий дзот, а до линии фронта не менее десяти километров. Срамота!
– Ишь ты как! – гундел Телячье Ухо. – Видно, немец тот еще фраер! Тож приказам нашего развеликого командования повинуеца. Ишь, стрельбу-то прекратили. Ждут-пождут, когда наши труженики тыла мост восстановят и когда по нему поезда с тяжким трудом наработанным военным добром двинутся!
На его слова отозвалась обезглавленная колокольня. Хлопков выстрелов никто не слышал, но кобыла под Велемиром пала. Сам политрук чудом уцелел, сдернутый с седла вовремя подоспевшим Костей. Вовка Спиридонов тоже оказался молодцом, не промазал, не помешала ему туманная дымка, застилавшая небо. Колокол на звоннице снова загудел, наполняя речную долину похоронным гулом.
– Ах мать ее, колокольную! – зарычал Сан Саныч. – Слушай мой приказ! Пр-р-рекр-р-ратить все работы по возведению укреплений до полного уничтожения вражеского дзота!
– Можно подобраться по-тихому и всех попросту перерезать, – тихо предложил Костя.
– Липатов, обращайся по уставу, – угрюмо буркнул Сан Саныч.
– Пацанчик прав, ваше благородие, – поддержал Костю Телячье Ухо. – Их уж можно брать и без атак. Едва теплые они. Скоро и без нашего пособничества богу души отдадут. Я думал думу и надумал, как расковырять этот дзот! Ваше бла… Товарищ старший лейтенант!
– Пойдут Спиридонов, Кривошеев и Липатов, – голос Сан Саныча на этот раз дрогнул. – Но не сейчас, а после ночи, под утро. Остальных смысла нет…
Он покосился в сторону удрученно молчавших новобранцев.
