Хёвдинг не успел ответить. Хейдис прокричала что-то, видимо, собрав пресловутые последние силы, и горящий труп-насильник взорвался над ней, подобно вулкану. Руки разлетелись по сторонам, ноги откинуло к выходу, а голова улетела в окно. После чего пламя погасло, а весь ярус заполонил едкий дым.
— Она… мертва? — спросил Хродгар, сдерживая кашель. — Сейдман, что скажешь?
— Какое там, — качнул головой сейдман, — живёхонька.
Действительно, во тьме вспыхнули болотными гнилушками глаза Хейдис коны. Из дыма выползала Фрейя Коллинга, утратившая человечий облик. Нагая, обожжённая, угловатая, словно обтянутый кожей скелет, она теперь больше походила на покалеченное насекомое. Тело в свете факелов, ещё вчера — манящее и прекрасное, сейчас отливало бронзовой патиной. С головы сыпались горелые остатки роскошных волос, обнажая череп.
— Так проходит слава земная, — заметил Хравен с усмешкой.
— Ну, кто из вас… — давилась хрипом любимица народа, — кто из вас примет моё предсмертное проклятие?
Желающих не нашлось. Хродгар и Лейф посторонились, у Хравена тоже не возникло охоты испытать проклятие, силу коего он не смог бы отразить. Бьярки и вовсе притих в углу: отходил от вспышки ярости берсерка. За спиной раздались шаги. Друзья оглянулись. Позади стояли Торкель, обнимавший Эрну, и Хаген с ножом у горла Кольгрима.
Ребёнок мелко дрожал и плакал, но не издал ни звука.
На его лице мать заметила свежую кровь.
— Сын! Мой сын… — вырвалось из горла Хейдис.
— Ты это не того, — посоветовал Хаген, — а то ведь, сама знаешь, того этого. Думается мне.
— Пуу… пустите. Пустите его. Хродгар. Скажи ему. Хрооо…
— Ма… мамма… — мычал сквозь платок во рту наследник престола.
— Да кончайте уже её, — устало сказал Хаген.
Никто не шелохнулся. Только Эрна бросила короткий умоляющий взгляд на Торкеля.
И Торкель решился.
Но решилась и Хейдис. Когда Волчонок ступил к ней, обнажая меч, она выбросила руку, и с пальцев сорвалась зелёная искра. Ближайшая куча мяса снова стала Белым плащом. Мгновенно возрождённый страж шагнул к Торкелю, братья бросились на перехват, но не успели: дочь дворецкого опередила их. Нож вошёл ей в сердце. Девушка тихо ахнула — и упала.
Волчонок, забыв обо всём на свете, замахнулся на драугра. Хаген крикнул:
— Торкель, НЕТ!!! — и, оттолкнув Кольгрима, в последний миг успел отсечь руку немёртвого, так что нож лишь скользнул по кольчуге сына Ульфа. Хродгар, Лейф и Хравен принялись рубить драугра, а Торкель выронил меч и склонился над Эрной.
