— Так, спокойствие, эмоциональный штиль и ничего более. — Мальчишка похлопал себя по щекам и, взглянув в зеркало, невольно отметил, что разница между прошлым-будущим и прошлым-настоящим составляла всего три с небольшим года, а внешне он изменился кардинально. Пропали заметные ранее мышцы, от роста отняли полторы головы, сами конечности стали более тонкими, а внешний вид — каким-то неуклюжим, детским. Но благодаря Альмагесту физические возможности не только не уменьшились, но и выросли приблизительно до уровня неодарённого мужчины-воина средней руки. Для четырнадцатилетнего это было очень неплохо, но непостоянно, так как поддерживать себя в боевом режиме Элиот сейчас мог немногим дольше двух часов, если надо было постоянно напрягаться, и десяти — если он просто лежал или сидел. И то, и другое помог измерить Чарльз, выдавший потенциальному защитнику задания на ближайшее время. Все они были связаны с раскрытием потенциала Северной Короны, так что с подготовкой Элиот нисколько не ленился, чем, к несчастью, вызвал некоторое неодобрение со стороны принцессы, предпочитающей проводить досуг где угодно, но не за тренировками. В прошлом-будущем сам мальчик тоже любил развлекаться, но сейчас старался дозировать отдых, — к каковому Элиот относил любое времяпровождение с возлюбленной, — и дела.
Но можно ли было считать «почётный ужин» развлечением, если там присутствовала Астерия? С одной стороны — да, можно, так как девочка была способна скрасить пребывание даже в геенне огненной, но с другой… С другой это было важное мероприятие, способное сильно повлиять на будущий путь Элиота. Станет защитником — получит полное право постоянно находиться рядом с принцессой. А если не станет… Тогда всё будет намного сложнее, если говорить о положении юного заклинателя в обществе. Будь ты хоть трижды обладающим Северной Короной подростком, не привязанным к аристократам, — ещё одна причина, почему им, безродным, заинтересовались, — а к принцессе ближе, чем на сотню шагов, тебя могут и не подпустить. В прошлом-будущем Элиоту в чём-то даже повезло, так как Астерии позволили назначить своего компаньона по играм и приключениям оруженосцем, «вписав» его в свою свиту, но разве можно надеяться на что-то столь ненадёжное, как случай?
Элиот, глядя сквозь зеркало в собственные глаза, то отдающие зеленью, то становящиеся карими, сжал кулаки. Он любил Астерию, жаждал защитить её ото всех бед и злоключений, но ему совсем не понравилось то, как он строил планы. Накатившее прозрение словно протёрло давно запотевшее стекло, за которым мальчик увидел себя совсем с другой стороны.
