– Слушайте, мисс Энрайт, – Вулфман почти умолял, – я понятия не имею, о чем речь. Ради вашего же блага, покиньте кабинет. Притворимся, что этого разговора не было. Ясно? Ради вашего же блага.
Умоляющий взгляд, враждебный тон.
Вулфману еще не исполнилось тридцати. Намного моложе отца, однако в обоих мужчинах угадывалось сходство: те же неглубокие морщины на лбу, та же тревога в глазах, тщательно скрываемая за напускной беззаботностью и сарказмом, неуловимая улыбка, которая то появлялась, то гасла.
– «Ради моего же блага»… Именно за этим я и пришла. Мне надо… надо знать… от вас… Кто вы? Думаю, между нами есть много общего.
– Ничего подобного, вы ошибаетесь.
– Но…
– Я уже сказал: нет.
Меня одолевали сомнения. А вдруг вся история с Вулфманом – сплошное заблуждение? Вдруг я все выдумала, а образ спасителя – лишь плод моего отчаяния и одиночества? Однако в глубине души я знала: он понимает. Понимает, как никто. Хоть и не признает. Наверное, в схожих обстоятельствах папа тоже отказался бы признать наше родство, только чтобы защитить меня.
Вулфман вытер вспотевший лоб салфеткой. Руки у него были крепкие, сильные, с короткими пальцами. Округлой формы ногти аккуратно подстрижены и относительно чистые. Обручального кольца нет. Значит, Бетани не соврала.
Шариковой ручкой Вулфман нацарапал что-то на ладони и, выставив ее вперед, приложил палец к губам:
ПОЖАЛУЙСТА, УХОДИ.
Я едва успела прочесть, прежде чем рука сжалась в кулак. Меня как молнией ударило. Он не хочет говорить со мной, прогоняет. Значит, уверен: нас подслушивают – мы под колпаком.
Ровным, подчеркнуто сдержанным тоном преподавателя, столкнувшегося с проблемным учеником, Вулфман произнес:
– Мисс Энрайт, благодарю за беседу. Надо отметить, вы делаете большие успехи в «Психологии 101», а ваши идеи хоть и противоречат постулатам Скиннера, но на итоговом балле не отразятся – если, конечно, вы как следует подготовитесь к экзамену и сумеете правильно ответить на вопросы. Кстати, индивидуальные консультации в этом семестре вам больше не понадобятся. И нашу беседу прошу ни с кем не обсуждать – хорошо?
Ноги налились свинцом. Голова отяжелела, на сердце лег невыносимый груз. Подошвы будто приросли к полу, но надо идти.
– Доктор Вулфман, кому мне рассказывать? В Зоне 9 вы единственный, кому я могу довериться.
При упоминании Зоны 9 Айра изменился в лице.
Уже на пороге я понизила голос и запальчиво произнесла:
– И да, мое имя вовсе не Мэри-Эллен Энрайт, а Адриана Штроль.
