Учитель вперил в меня свои огромные совиные глаза. Мой череп раскололся от дикой боли, завязывающей нервы в узлы. Весь мир закачался перед глазами, подернулся мутной рябью, словно я смотрел на него из воды. Меч выпал из рук, я готов был упасть и умереть. Раскачиваясь, словно пьяный, я стоял перед ухмыляющимся Учителем, но неожиданно что-то сильное и необычное проснулось внутри меня, превращая из человека в зверя, взбунтовались все мои инстинкты, заставляя выжить и делая из меня безжалостного монстра. Учитель послал еще один мысленный удар, намереваясь закончить поединок. Странно, я увидел нас со стороны, в это время я превратился в зеркало огромного алого пламени. Я рассмеялся, это был не мой смех, так смеется Темный, вселившийся в меня. Я перестал быть самим собой, просто безучастный зритель. Я видел безумные округлившиеся от страха глаза Учителя и ужас на лицах варнов. Я видел, как корчится и трясется Учитель, танцуя странный танец, у смерти так много разных лиц. Я потянулся к жрецу, это просто мысленное желание и волна нестерпимого жара выплеснулась из меня, а из моей глотки вырвался полухохот, полурык нового существа, испытавшего нечеловеческую боль и ярость. Учитель дернулся, пронзительно закричал и вдруг превратился в факел… Он долго кричал, танцуя внутри алого ореола пламени…
Что-то ярко-красное заполонило мой разум, окутало, словно плащом, тело. Я увидел, как стремительно приближается ко мне земля, и от нее в разные стороны бегут ручейки алого пламени. В этот миг я потерял сознание.
«Во времена Черной Зимы, во времена Темного, люди получили множество даров, дающих силу и дающих смерть. Эти дары стали отличать их от Ушедших. Многие изменились и даже не подозревали, что обрели дар. Те, кто его имел, приобрели власть и силу, их стали бояться, многих преследовали, их считали отмеченными печатью Темного…
…мысленный контакт — тоже дар. Чей он? От Тьмы или от Света?… Нет, это дар той жизни, которую вели наследники Ушедших, сражаясь и умирая в Лабиринтах-Хранилищах. Этот дар и все остальные люди заслужили не у богов, они вырастили в себе их сами».
«Становление», философ Вит-Ал Двуглавый
Очнулся я в небольшой деревянной комнатке, широко раскинувшись на мягких шкурах, разложенных на широкой лавке, на такой лавке можно спать пятерым. Рядом стоял небольшой столик с кувшином. Неужели вино? Перед глазами — распахнутое окно. Из него тянуло приятной вечерней свежестью, ароматом незнакомых трав и… мои ноздри затрепетали: где-то жарили мясо. Запах гари и дыма отсутствовали. Интересно, сколько времени мне пришлось проваляться? Я прислушался: за окном кто-то разговаривал, кто-то рассмеялся, зажимая рот ладонью.
