Руби секунду поколебалась, а потом наконец улыбнулась.
– Вот и славно, – сказала она. – Иначе нас с барабанным боем выставили бы из города. У него есть какие-либо предложения о том, с кем ты можешь связаться здесь, в Хоппештадте?
Элис покачала головой:
– Он не очень меня обнадеживал. Сказал, что «Тэлбот-хаус» – наша единственная зацепка.
– Тогда нам следует поторопиться, – сказала Руби.
* * *
Преподобный Филипп Клейтон оправдал свое прозвище.
– Зовите меня Табби, как и все остальные, – сказал он и раскатисто захохотал.
Он был невысок, весьма плотен, со свободно болтающимися беспокойными руками, непомерно крупной головой и невинным выражением на лице. Однако мощная, выступающая вперед челюсть позволяла предположить, что он умеет добиваться своего, пуская в ход свое обаяние и твердую решимость.
В его одежде причудливым образом сочеталось церковное облачение и цивильная одежда. Белый воротничок священника и черная хлопчатобумажная сутана, под которой виднелись потертые коричневые штаны. Поверх этого он надел мешковатый твидовый пиджак с кожаными заплатами на локтях, в котором Элис узнала любимый фасон английских интеллектуалов.
В этом человеке чувствовалась с трудом сдерживаемая энергия, будто он постоянно рвался к осуществлению очередного проекта. И все же, когда он пришел на встречу с ними и Элис начала описывать свои поиски Сэма, он слушал так, что девушка буквально физически ощущала, насколько глубоко проникал он в ее рассказ, словно пробивающийся сквозь щель яркий луч света.
Добрые карие глаза с беззащитной близорукостью взирали на собеседниц сквозь профессорские очки. Он привычно сложил руки перед собой, как делают все священники, а на лице застыло выражение глубокой задумчивости. Само его присутствие успокаивало и ободряло. Рассказывая ему о брате, Элис почувствовала, что ее вера в успех постепенно возвращается.
Он ответил не сразу. Спустя несколько долгих мгновений он сунул указательный палец за форменный воротничок, чтобы сделать его чуть свободнее, словно пытаясь освободиться и от обязанностей, которые тот символизировал, а потом заговорил тихим, размеренным, успокаивающим тоном, каким обычно говорят служители церкви.
– По моему опыту, крайне трудно найти человека, если он полон решимости скрыть свою истинную личность. Но это не значит, что вы должны терять надежду. Многие канадцы приходили в «Тэлбот-хаус». Хотя я никогда не мог по акценту отличить настоящих канадцев от американцев, которые сражаются под флагом с кленовым листом. Дай-ка я пошевелю мозгами.
