От этого её решения почему-то всё стало представляться совершенно по иному. Одежда, по которой даже соскучилась, как-то по родному облегала её тело. Мягкие, пахнут мылом, волосы. Улица. Не за водкой иду! Хвасталась она ей. Погода, паскудница, промозглит дождём, а на душе радость мандражит. Домой даже и возвращаться не хочется. Ветер пробирает! Скоро снег ляжет! Осень уж что-то затянулась. Тучи снеговые клубнями клубятся. Бьют колокола на горе. Зайду! Она свернула в сторону церкви. Денег нет… Подать бы нищенке… У ворот церкви сидела женщина в лохмотьях непонятного возраста с идиотским выражением лица. «Не от праздной жизни руку протягивает… Куда там, и на свечку нет… Просто постою…» – думала она. Вошла в храм. Как надо не знает. Сразу окрик услышала:
– Голову то прикрой! – прикрикнула на неё старушка.
Света посмотрела, куда ей указывала бабка, и увидела корзину, полную косынок. Подвязалась одной и сделала шаг в храм.
– Перекрестись сначала, – ворчала опять старушка. – Потом заходи.
Света неумело перекрестилась и прошла по храму.
Справа увидела лавку. Она присела на неё и стала разглядывать прихожан. Пожилая женщина у иконостаса усердно крестилась, шептала молитву и беспрестанно кланялась низко-низко. Не каждый молодой так наклонится. «Жизнь согнёт ещё не так», – вдруг отчего-то подумалось ей. Вошла молодая девушка. Очень приятной внешности. Аккуратная. Благополучная. Светло от неё. Встреть её на улице, не подумаешь, что в её жизни есть нерешённые проблемы. И решать которые надо в церкви. Девушка сначала прошла к свечной лавке, купила свечу и пересекла весь зал к иконе святой богородицы. Немножко постояла, совсем недолго, перекрестилась и ушла. Свете показалось, что девушка пришла, сделала что-то для себя очень привычное, но обязательное, что-то как поесть, попить, и дальше шла по своим делам. В тени за колонной стояла другая скамья, на ней сидел мужчина. Изначально она его и не приметила, с улицы сразу в тени помещения глаза не видели. Теперь свыклись, и она его рассмотрела. Внешне он недалёк был от Светы. Такой же помятый и замученный ежедневным похмельем. Позднее он встал и, не замечая её, вышел из церкви. Света вспомнила его. Несколько дней тому назад он был в её квартире. Пришла одна знакомая, он был с ней, принесли водку, им негде было её выпить, и Света их пустила. Тогда она сильно болела и они опохмелили её. Сейчас он её и не узнал. В дверях появился другой мужчина лет сорока, скоро поставил свечу за упокой и так же быстро удалился. Бабка с внучатами. Три сорванца поначалу шалили, для них приход в церковь пока представлялся вроде экскурсии, но их мигом приструнили посторонние, угрожая пальцем. Посетителей было не много, но кто-то постоянно входил, был недолго и выходил. Редко получалось так, что в церкви никого нет. Бабка, которая на неё прикрикнула при входе, ходила от иконы к иконе и выколупывала огарки сгоревших свеч из подсвечников. Она освобождала место в подсвечнике для других прихожан. Устав, бабка притомлено присела на дальнем краю скамьи, где сидела и Света – перевести дух. Годы ей диктовали своё.
