— Да как же смеет Норбай нарушать порядки, заведённые беком? А ну, девка, — обратилась она к доярке, — сбегай, позови его сюда да пригласи Сатреддин-бая. Он должен за порядком следить.
— Ой, госпожа добрая, да сохранит вас аллах, только боюсь я, убьёт Норбай моего Касыма.
— Глупости говоришь! Вот я проучу этого негодяя. А ты собери мальчугану сластей да побольше пирожков положи…
Она погладила Ильгара по щеке и обратилась к подошедшему и склонившемуся в поклоне дворецкому:
— Что узнаю я, почтенный! Как это случилось, что в доме бека не выполняются его распоряжения?
Дворецкий в недоумении моргал глазами. Сложив руки на животе, снова поклонился и потупил голову: он всем своим видом олицетворял смирение и растерянность.
В это время подошёл Норбай.
Для старшего нукера страшнее всего на свете был гнев бека. Но и управительницы он тоже побаивался. Знал: умеет она воспламенять злобу Дотхо. Уж очень ядовитый был язык и необузданно властный характер у госпожи правительницы.
— Что прикажете, госпожа? Норбай своей головы — не пожалеет, — раболепно произнёс нукер, в поклоне перегнув пополам своё длинное тело.
— Ах ты, негодяй этакий! — биби, ловко ударяя тростью по его широкой спине. — Как это ты осмелился нарушить приказ великого бека, да благословит его аллах! — Палка снова опустилась на спину провинившегося.
У Норбая по телу проползли мурашки. Подумал: "Не иначе, как этот сын праха, Касым, пожаловался".
Он забормотал:
— Милостивая госпожа, для меня слова его великолепия, нашего господина, всегда являются законом…
— А почему ты, дохлая собака, не выдаёшь пастуху Касыму заработанное им пропитание? Или крадёшь запаси, негодный пёс? Мало тебе пищи во дворце? Жадная крыса… Смотри, мальчик худой, одни кости.
У Норбая отлегло от сердца. Ну, теперь-то он выкрутится. Всплеснув руками, воскликнул:
— О козлёночек, цветочек наш! Ах, нерадивый отец у тебя. Никогда не приходит за своими припасами.
Турсинташ-биби погрозила ему тростью.
— Не притворяйся! В табуны часто посылают людей, мог бы отослать человеку его хлеб. Смотри, если ещё раз сделаешь такое, бек из твоей спины ремни вырежет. А вы, почтенный Сатреддин-бай, проследите, чтобы этот шакал не присваивал того, что плохо лежит.
— Слушаюсь, госпожа. Будьте спокойны. Трудно за всем углядеть в большом хозяйстве.
Мужчины низко поклонились и, пятясь, скрылись за калиткой, ведшей на мужскую половину.
Взволнованная Дильбар обняла ноги своей госпожи.
— Пусть аллах пошлёт вам долгие счастливые годы. Моя жизнь в ваших руках.
