Получив приказ, Норбай повёл Касыма к складу, где хранились запасы одежды и оружия для бекской дружины. На пороге нукер остановился, скинул свои стоптанные сапоги и сказал:
— Бери, они почти новые, тебе в степи лучших не надо. А вот и чапан.
Он снял висевшую на стене поношенную шубу.
— Как же… а бек-бово приказал новую шубу и сапоги, они сами… я не просил, — залепетал Касым.
Норбай новел широкими плечами:
— Что? Недоволен? Иди пожалуйся. В степи ночи тёмные. Бывает, обидчику кишки выпускают…
Касым схватил шубу и сапоги, бегом бросился из склада. Норбай проводил его насмешливым взглядом.
Переодевшись в дарованное за усердную службу старьё, Касым направился в коровник, где Дильбар сидела на ворохе сена, укачивая, как маленького Ильгара.
Это была первая за год встреча мужа и жены. Много было переговорено, много пролито слёз. Касым рассказал, как всё лето он кормился горными куропатками, попадавшимися в расставленные силки, а хлеба они с Ильгаром почти не видели. Иногда только приносил немного лепёшек мерген Ирмат да Машраб присылал раза два по мешочку муки.
— Если бы не они, пропали бы мы с мальчиком, — закончил печально Касым.
— А как же с теми продуктами для пастухов? В прошлом году ты увёз кое-что… Тебе должны были четыре раза в год давать. Так пастухи получают.
— Э, неразумная! Конечно, получают, но сколько у них споров с Норбаем. Разве я могу так? Аллах наказывает за грехи… Приходил я однажды, просил Норбая, а он так раскричался, да и нагайкой грозил… Нет уж, избави меня бог… Пойдём, Ильгар, в михманхану угощаться. Бек разрешил по случаю праздника.
Дильбар сидела, заливаясь слезами. Ей было жаль мужа, но участь мальчика ещё больше тревожила её.
Вернулся Ильгар с красным яблоком в руках. Он был весел и счастлив.
— Это мне буви[34] дала! Нргкому, только мне. Да вот она идёт!
К коровнику шла пышно разодетая Турсинташ-биби, за ней с подойником в руке следовала доярка.
— Что, Дильбар, у тебя все коровы приготовлены? Э, да ты плачешь! С чего это? Сын у тебя красавчик, приветливый, пришёл мать навестить, а ты в слёзы…
Дильбар повалилась хозяйке в ноги:
— Ой, несчастная моя голова! Один сын отрёкся от матери, а другой, мой ягнёночек, умрёт… пропала я, пропала…
— О чём ты? Что болтаешь? — начала сердиться хозяйка.
— О-ёй, госпожа моя великая! Да ведь за весь год только один раз выдали продукты моему Касыму. Пастухом он… А попросит, его Норбай гонит, грозится…
— Как же это так?
— Робкий Касым. Боится пожаловаться. Вот и обижают его.
