Тишиной и покоем веяло вокруг. В цветнике алели ранние розы. Бордюром посаженные фиалки, анютины глазки и маргаритки буйно цвели, радуя глаз.
Хозяин засыпал гостя вопросами:
— Какие страны повидали, капитан? Что нового в столице? Как наш монарх? Говорят, хворает?
— Не знаю, на что сразу ответить, — улыбнулся Ронин. — Монарх поправился, а у наследника открылась гемофилия. Царица в отчаянии.
— Что за болезнь? Вылечить можно?
— Неизлечимая. Говорят, наследственная. Достаточно царапины, чтобы потеря крови грозила жизни.
— Плохо. Один сын у царя — и такое несчастье. Если умрёт, кто наследовать будет?
— Не беспокойтесь, наследники найдутся. Лучше, расскажите, что нового в думе.
— В думе после ревизии графа Палена — полная растерянность. Многие жалеют, что три года назад не разрешили Америке строить железные дороги в Туркестане. Меньше было бы забот начальству.
— А вы сами как думаете? Хорошо или плохо, что не пустили американцев?
Глаза Саид-Алима блеснули лукавинкой:
— Это культурная нация. Энергичные люди, но они сразу проглотят нас. Умеют делать деньги.
— Скажите, кто выбран во Вторую Государственную думу от старого Ташкента?
— Помните главного настоятеля мечети Шейхантаура Мулла-Рауф-Кариева? Вот он выбран с помощью аллаха…
— Гм… Мне кажется, в этом деле большую помощь оказало серебро. Мулла-Рауф богатей. — Ронин знал склонность хозяина к вольнодумству и потому был откровенен.
Саид-Алим улыбнулся:
— Обычай… Но наказ ему дали крепкий…
— За что же он должен бороться?
— Несколько пунктов. Главное — прекратить переселение из России крестьян и возвратить отобранные в казну вакуфные земли. А как он проводит наши пожелания, вам лучше знать. Вы были на заседаниях думы? Как там Мулла-Рауф?
— Молчит. Он, видимо, не любит спорить. Вот, если бы выбрали Закирджана, он бы сумел повоевать.
— Вы говорите о Фуркате? Но, увы! он недавно умер в Яркенде.
— Жаль. Хороший был поэт, чуткий человек и любил свой народ. Он приносил в редакцию свои статьи и стихи. Кажется, был в дружбе с редактором Остроумовым:
— Вы правы. У него было много русских друзей. Но святые отцы считали Закирджана плохим мусульманином и преследовали его.
— Скажите, Саид-Алим, вы ведь вольнодумец. Кто больше влияет на ваше духовенство — арабы или турки?
— У наших улемов подолгу живут турецкие посланцы. Под их влиянием наше духовенство строго оберегает шариат. Имам нашей мечети чуть не предал меня проклятью за то, что я был в Париже и носил там европейский костюм.
