– Тогда уже поздно: не найдем ни змеи, ни живого верховного шамана, – рассудил Аттила. – Обождем еще малость.
«Малость» растянулась на несколько часов – вплоть до густых сумерек. Лишь теперь из щели послышался долгожданный шорох, и вылез едва видимый Номто, покрытый толстым слоем пыли. Едва не падая от усталости, шаман на полусогнутых ногах добрел до шаньюя. Тот грозно глянул по сторонам, и воины деликатно отпрянули, чтобы не слышать секретного доклада.
– Я видел, Аттила, видел шестиконечную розетку, – едва шевелил языком шаман. – То была неживая сущность, ибо тускло светилась мареновым цветом – не как люди, но и не как звери… Самый яркий ее лепесток указывал на Запад. Так говорили и Боги: «На Запад», «на Запад».
С этими словами напрочь обессилевший Номто рухнул в траву. По приказу шаньюя верховного шамана напоили водой и заволокли в крытую повозку. Подчиняясь несгибаемой воле Аттилы, экспедиция двинулась ровно в противоположном направлении: в Тавриду, которая спустя почти полторы тысячи лет получит наименование Крыма. На юго-восток.
Но и тамошние Бугры, что торчат из тела Земли в двух конных переходах от Себастоса (то есть «Города Императора» – будущего Севастополя), не порадовали новыми откровениями. Указующий перст Богов представляла в недрах мергеля уже не шести-, а семиконечная «розетка», которая носилась по энергетическим Линиям Мира. Ее самый яркий конец по-прежнему указывал на Запад.
– И вновь Боги велят продвигаться на Запад, о шаньюй! – орал верховный шаман Номто. – А мы нарушаем волю Богов и движемся на Восток….
– Когда Боги говорят «на Запад», то имеют в виду общее направление, какого должны придерживаться гунны, – парировал Аттила. – Но у нас лишь небольшой отряд, а не целый народ. Поэтому мы вполне подчиняемся Богам – по крайней мере, чисто формально. А ну по коням!
С провизией в дальнем пути проблем не возникало. Едва завидев вооруженных до зубов гуннов, местные жители либо убегали, либо сами гнали пришельцам живность, не забывая и ячмень с овсом для лошадей. Теперь следующей точкой на маршруте лежала Долина Ручьев.
Впервые великий гунн побывал там еще в качестве наследного принца в 413–421 годах, вскоре после своей римской стажировки. Как и в прошлый раз, после виденного кое-где в Европе шика и лоска деревня показалась совсем убогой и обезлюдевшей. Оно и неудивительно: во-первых, немалая часть семей ушла вместе с гуннами в Великую степь еще в начале 370-х; во-вторых, подрастая, на юго-запад так и норовили сбежать молодые парни: зачем заниматься тяжким земледельческим трудом, если можно жить набегами?
