Но надо было хоть с кем-то поделиться огорчением и, хотя бы, для самого себя, хоть на минутку назначить виноватого.
— Штурман, ворочаем на Александровск! Обойди Катькин — остров подальше, да гляди — ты мне в камни не влезь! И дай мне место наше на момент обнаружения противника и тарана. Готовь кальку маневрирования! Сейчас нас все будут есть поедом! И командир дивизиона, и начальник морских сил Кольского залива! Первый вопрос: почему и куда наехали, второй — почему «немку» упустили, герои, матерь вашу на всю глубь дубовой вымбовкой …
Лодка-то смылась, вильнув хвостом и дыхнув вонючим перегаром, а нам теперь доказывать — где мы эдак-то удачно всю свою морду помяли, чуть унтер-офицера не утопили да офицеров покалечили … Целый роман получится! — Начморсил гонорар выдаст, обязательно, по высшей расценке — скалил зубы штурман. Лейтенант прикурил от его папиросы. Затянулся.
Закашлялся — грудь болела, ребрам все-таки досталось!
Руки тряслись, конечно от пережитого, но — совсем чуть-чуть — успокаивал себя командир. — Вот скажите, Зосима Порфирьевич и Петр Матвеевич, ну как мы докажем, что это мы «немку» героически долбанули, а не об какой-то подводный зуб свой форштевень по самую первую переборку размазали. А?
Сигнальщик шёлкал ратьером, обмениваясь семафором с батарей Александровска у губы Кислая. Еще бы! Рев сирены и два выстрела взбудоражили всех, кто был на батареях, наблюдательном посту и берегу у рыбачьих хижин. — Как бы еще и залп береговых трехдюймовок не схлопотать — то-то радости будет! Как раз не хватает до полного счастья … Передав штурвал рулевому, Дмитрий сам спустился в боевую рубку, на ходу утираясь большим батистовым платком, походя засветил крошечную настольную лампу. Затем открыл вахтенный журнал, сосредоточился, вспоминая пережитое, и стал описывать действия корабля и команды при обнаружении немецкой подлодки, боевом столкновении и таране. Получалось — убедительно. И даже героически красиво! Вот только интересно, а проникнется ли начальство этой повестью? Сейчас кинутся искать, чего я сделал не так, и какие циркуляры нарушил … А я командир — взял ответственность на себя — и что вышло, то вышло, это война, а не каботажный рейс! — зло скрипнул зубами Дмитрий. Интересно, а что сейчас происходит на лодке? Вот хорошо бы, чтобы сей момент отдыхала, сердечная, или как там говорят — сердешная, прямо на грунте? Тут глубоко, ей бы для могилки как раз хватило!
Тем временем, на лодке, скрывшейся в волнах, и чуть было не провалившейся на запредельную глубину, тоже осматривались по отсекам.
