* * *
Через час бар был уже набит битком. Лилиан бросила взгляд на дверь. — Борис идет, — сказала она. — Я должна была это предвидеть.
Клерфэ раньше увидел русского, который медленно пробирался сквозь толпу, висевшую над стойкой бара словно кисти винограда. Борис демонстративно не замечал Клерфэ.
— Сани поданы, Лилиан, — сказал он.
— Отправь их, Борис, — ответила Лилиан. — Сегодня я не хочу кататься. А это господин Клерфэ. Вы уже однажды встречались.
Клерфэ сделал вид, что приподымается из-за стола.
— Это вы? — спросил Волков. — Да, действительно! Ах, извините, пожалуйста! — Он едва взглянул на Клерфэ. — Вы тот самый, в спортивной машине, который напугал наших лошадей, верно?
Клерфэ почувствовал в его тоне скрытую издёвку, но ничего не сказал в ответ и продолжал стоять. — Ты совсем забыла, что у тебя завтра снова рентген, — заметил Волков, обращаясь к Лилиан.
— Я помню, Борис.
— Тебе надо хорошенько отдохнуть и выспаться.
— И это я знаю. Время ещё есть.
Она говорила медленно, как обычно разговаривают с детьми, которые не хотят понимать сказанного им. Клерфэ видел, что для неё это была единственная возможность подавить гнев и контролировать себя. Ему было почти жаль русского, ведь тот оказался в безнадежной ситуации.
— Может, вы присядете? — спросил Клерфэ не без доли бескорыстия.
— Спасибо, — холодно ответил Волков, будто обращался к официанту, спросившего, не желают ли господа ещё чего-нибудь. И так же как Клерфэ незадолго до этого, тот тоже почувствовал издёвку.
— У меня тут ещё одна встреча, — бросил он коротко Лилиан. — Ну, если тебе сани пока не.
— Успокойся, Борис! Просто я хочу ещё побыть здесь.
Терпение Клерфэ наконец лопнуло. — Я пригласил мисс Дюнкерк в этот бар, — проговорил он спокойным тоном. — И мне кажется, я в состоянии, проводить её обратно.
Волков быстро взглянул на него. Лицо его сразу стало другим. Он усмехнулся. — Боюсь, вы меня неправильно поняли. Но объяснения не имеют смысла.
Он поклонился Лилиан, и в этот миг маска высокомерия на его лице, казалось, дала трещину, но он тут же взял себя в руки и двинулся к стойке бара.
Клерфэ снова сел. Он был недоволен собой. «Что я тут вытворяю? — подумал он. — Мне же не двадцать лет»! — Почему вы не пошли с ним? — спросил он недовольно.
— Вы хотите отделаться от меня?
Он быстро взглянул на неё. Она показалась ему беспомощной, но он прекрасно знал, что это состояние — самое опасное оружие женщины, потому что не бывает таких женщин, которые были бы действительно беспомощны.
