Кто-то восторженно гаркнул:
— Ура Котовскому! Жить ему сто лет, нашему комбригу!!
Торжественный, исторгнутый из глубины души возглас подхватили сотни людей.
— В самую пору, Григорий Иванович! — радостно вскричал взводный Василаки и, выехав из строя, поскакал следом за тачанкой.
Примеру Василаки последовали старейшие соратники Котовского, которые сражались рядом с ним еще в восемнадцатом и девятнадцатом годах. Это были Скутельников и Слива, Митрюк и Руснак, Сербу и Воронянский, Зибреев и Сорочан и многие другие его земляки-бессарабцы.
Стихийно возникший эскорт последовал за тачанкой до середины колонны. Там вся кавалькада остановилась.
Котовский поднялся с сиденья и встал во весь рост. Заметно утомленный, запорошенный пылью, он приветливо помахал рукой Ульриху, командиру первого полка Кучмию, улыбнулся командиру второго полка Криворучко.
На улице собралась большая толпа галичан. Мужики, бабы, молодежь и ребятишки обступили тачанку со всех сторон и с восхищением глядели на богатырскую фигуру Котовского.
— Сразу видно, что большой генерал приехал до войска, — прошептал в толпе иссушенный годами белобородый галичанин.
Рядом другой старик, попыхивая фарфоровой трубкой, с затаенной надеждой промолвил:
— Может, еще не допустят панов обратно? Не может того быть, чтоб на шею нам снова сели клятые вороги…
Спрыгнув с коня, Ульрих подбежал к Котовскому, они крепко обнялись.
— А ты все такой же, Миша, — сказал Котовский, отпуская Ульриха, — статный, сильный…
Ульрих смущенно улыбался, жадно всматривался в знакомые черты лица Котовского и от волнения не находил слов для выражения охвативших его чувств.
Комполка Кучмий объявил привал и дал команду спешиться.
Кавалеристы поставили лошадей вдоль оград, а сами собрались на дворах, у колодцев, в тени деревьев и наперебой стали обсуждать долгожданное возвращение Котовского. Командиры прислушивались к словам своих бойцов и радовались вместе с ними. А радоваться было чему. Ведь теперь всех их поведет в бой сам Котовский.
Взводный Яблочко отпил у колодца добрую кварту студеной, кристально чистой воды, вытер тыльной стороной ладони губы и задвигал щетками рыжеватых усов:
— Ох и здорово, братва, что приехал комбриг! Кому как, а мне рядом с Котовским сам черт не брат! Как завижу в голове колонны его красную фуражку, так в пору с самим дьяволом схватиться на саблях!
— А без Котовского слабо́, значит? — съехидничал Митрюк, раскуривая самокрутку.
— Почему слабо? — хмыкнул Яблочко. — Котовцы всегда выкамаривают подходяще! Только с Котовским лучше!
