Она ничего не отвечает и начинает рыдать ещё сильнее. Её тонкая рука, словно змейка, обтянутая в вязаный чулок, поползёт по столу к моей ладони и цепляется ноготками-зубками в рукав пиджака. Через пару минут у меня получается немного успокоить свою посетительницу и она, всхлипывая, неуверенно, будто с опаской идёт к выходу и, наконец, покидает УИЦ.
Буквально за секунду до того, как я должен был нажать клавишу для вызова следующего посетителя, раздаётся сигнал входящего звонка. Я касаюсь миниатюрной служебной гарнитуры и программа уведомляет меня, что звонок исходит от моего непосредственного начальника.
— Да, слушаю, — неохотно отзываюсь, примерно понимая, о чём пойдёт разговор.
— Привет Игорь, — заговорил знакомым голосом миниатюрный динамик, спрятанный глубоко в ухе.
— Ну, привет, ещё раз, — напоминаю, что днём мы уже здоровались.
— Игорь, ты опять?
— Что опять?
— Утешением страждущих занимаешься, — уточняет шеф.
— А ты опять подслушиваешь?
— Работа такая.
— Ну и чего, работник? — изрекаю своеобразный вызов.
— А ничё! Не хрен, потому что! Ты знаешь инструкции — вот и работай по ним!
— А я, что делаю?
— А ты, своим сочувствием, подрываешь авторитет государственной власти! — аргументирует руководитель. — Если департамент изменил корзину — значит, на то была веская причина, которая не обсуждается!
— А я ей чего сказал? — искренне не понимаю претензий.
— Ты, в очередной раз, своими нюнями, напоказ выразил своё несогласие с политикой и реше…
— Серый, иди в жопу! — перебиваю шефа и касаюсь бляшки управления телефоном, уютно устроившейся в верхней части ушной раковины.
Конечно же, такое обращение к начальству могло бы кому другому стоить работы. Однако, у меня были с моим шефом давние, практически приятельские отношения. Несколько лет мы учились в одном классе, потом вместе работали в депо городского транспорта. В общем, знали друг — друга хорошо. Потому, иногда, я позволяю себе фамильярничать, а изредка и откровенно грубить. Сергею это, конечно, не нравится, но ничего с этим он поделать не может, а подписать указ о моём увольнении — рука не поднимается. Так мы и воюем с ним днями, а вечерами частенько заливаем глотку, в одном из нескольких близлежащих барах.
Вот, чего-чего, а лимита на спиртное у нас в достатке. Причём, не только у нас. Любой работающий человек может позволить себе выпивать по пол литра крепкого алкоголя в сутки. Правда, речь идёт об алкоголе разного порядка и качества, но всё же… Я долго не мог понять, и до сих пор не понимаю — почему государство не ограничит норму? Ведь, с лимитом в тридцать бутылок в месяц можно напиваться практически до скотского состояния каждый Божий день. Но, однажды я понял, что всё очень просто — толпа пьяных дураков, для власти, гораздо более приемлема, чем общность трезвых и грамотных людей. Скотом можно легко управлять. А значит, нужно превратить всех в скот и дело с концом. Вот такой вывод я для себя сделал и в тот же день выпил за это открытие аж полторы бутылки «беленькой».
