«Ну, елки же в пень! – с немалой досадой подумал Клеопин. – Да что же такое творится-то?! Пороть!»
Такого и в страшном сне не приснится! Впрочем, партизанам разгильдяйство было на руку! Спешившись, штабс-капитан оставил в воротах двух солдат и прошел внутрь монастыря, раздавая команды воинам.
Николай, хоть и не знал точной планировки Тихвинского монастыря, но предполагал, что оно будет похожим на другие обители, где приходилось бывать. Первое – где могут находиться и противник и пленные? Ну, уж точно не в храмах! Да и монашеские келии тесноваты для постоя. Стало быть, это может быть либо гостиница, либо трапезная… Точно – у одного из зданий, по внешнему виду самого старого, рядом со звонницей, толпилось с десяток солдат – темно-зеленые мундиры с красной отделкой и золотым шитьем на воротниках и обшлагах! Орлы! Как-никак первый гвардейский полк России! Рядом с солдатами стоял совсем молодой офицер. Надо полагать – тот самый прапорщик Рогозин. Не мудрствуя лукаво, штабс-капитан Клеопин подвел свой отряд поближе и скомандовал:
– Взвод, цель-с! Господин прапорщик, вы арестованы! Прошу вас сдать шпагу и пистолет!
Офицер заколебался, но солдаты, ошарашенные внезапным появлением врага, даже не подумали сопротивляться.
– Прапорщик, – чуть строже сказал штабс-капитан. – Скомандуйте вашим людям, чтобы сложили оружие. Я не хочу излишнего кровопролития, тем более – в святой обители!
«Преображенцы», не дожидаясь команды, принялись складывать ружья и снимать пантальеры с тесаками. Рогозин, помедлив с минуту, вытащил из ножен шпагу. Но вместо того, чтобы сдать ее – протянув эфесом вперед, ухватился за рукоятку и отпрыгнул в сторону.
– Не стрелять! – остановил Клеопин возможный залп. – Сам возьму!
Не обнажая тесака (офицерской шпагой он так и не обзавелся!), штабс-капитан поднял одно из ружей с примкнутым штыком.
Наверное, прапорщик Рогозин был хорошим фехтовальщиком. Или, по крайней мере, считал себя таким. Но против ружья в умелых руках шансов у него не было – шпага столкнулась со штыком и была выбита из рук.
– Взять его, – приказал Клеопин своим солдатам, будучи не в том настроении, чтобы устраивать тут дуэли: – Где остальные? – обратился он к плененному офицеру.
Рогозин, горделиво скрестив руки на груди, презрительно фыркнул:
– Роялистам отвечать не буду!
– Ладно, гражданин якобинец, – устало вздохнул Николай и повернулся к солдатам. – Ну-с, где народ болтается?
– В городе все, – подавленно сказал один из «преображенцев». Кажется, тот самый часовой.
