– Генерал-лейтенант получил приказ от самого главнокомандующего, – со значением сказал поручик. – Наша задача – задержать врага до подхода основных сил. Удерживать плацдарм до переправы войск.
– Классика, – хмыкнул Павел Иванов.
– В смысле? – не понял Мясников.
– Это я так, – не стал позорить унтер-офицер своего командира, не понимавшего, что во все времена ополченцы считались «пушечным мясом». Даже тогда, когда и слов-то таких не было. Ставили же князья ополченцев впереди войск. Ополченцы, без поддержки артиллерии, почти не имеющие ружей, плацдарма не удержат. В лучшем случае – оттянут на себя войска противника и слегка измотают. Да и будет ли переправляться армия на наш берег? Гораздо удобнее подождать поляков на противоположном берегу, простреливая реку артиллерией. А там и атаковать можно…
Павел Иванович еще раз вздохнул. Как жаль, что вместо тяжело заболевшего Паскевича должность главнокомандующего занимал Витгенштейн. Собственно, Паскевич – это тоже не Суворов и даже не Баркалай, но все лучше, чем Витгенштейн.
– И что прикажете делать теперь? – спросил командир дружины, озадаченный поведением помощника.
– Что тут делать? Землю копать, – хмыкнул Иванов. – Чем больше накопаем – тем целее будем. Настроим редутов, как против шведов под Полтавой.
Помощник командира, взяв с собой пару ратников из отставных солдат, ушел ставить вешки, размечая направление траншей.
Благо шанцевый инструмент был почти у всех, и первая линия окопов была выкопана уже к вечеру. Но с утра вместо положенного отдыха (поляков-то не видно!), ополченцы получили приказ копать новую линию. Вздохнули, вполголоса обматерили унтера Иванова (ну, не поручика же было костерить, коли ополченцы-то видели – кто командует) и пошли копать. Правда, бывший чиновник, записавшийся в дружину, чтобы не попасть под суд за растрату казенных денег, начал было стенать, что неплохо бы и отдохнуть. Но свои же соратники, вдохновленные словами унтера о необходимости траншементов в военное время, очень быстро объяснили ему, что он неправ…
За два дня ратники 2-й дружины перекопали весь берег. Соседние 1-я и 3-я дружины поглядывали на «землекопов» с недоумением. Их командиры, статский советник да коллежский асессор, от увещеваний поручика Мясникова только отмахивались: «Наше дело маленькое. Поставили – стоим. Прикажут – будем копать. Будем держаться до подхода русского войска. Умрем – но не выдадим!» С унтер-офицером вступать в объяснения они и вовсе не пожелали – мол, видали они и не таких нижних чинов.
